Эмир, адвокат из Бейоглу, копался в старом комоде отца, когда нашел пачку писем с печатью Кадыкёя. Чернила выцвели, но подпись «Алише» повторялась трижды. В холодильнике закис айран, а он все листал, пока не наткнулся на фотографию отца в военной форме с незнакомцем — оба стояли у парома на Босфоре, 1989 год. Лина, его сестра, ворвалась с мокрым зонтом: «Селим звонил. Говорит, папа должен был ему квартиру в Фатихе». Эмир смял обертку от сигарет «Tekel 2000»: «Какой еще Селим? Папа ни слова не
Эмир, худощавый парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро поднимался на холм над Стамбулом, чтобы развесить старые ковры для чистки. Его сестра Лейла, вечно с наушниками в ушах, торговала на рынке специями вразвес — шафран в жестяных банках, куркума в бумажных пакетах. В их доме с треснувшими изразцами на стенах пахло мятным чаем и машинным маслом от сломанного радиатора. «Ты опять забыл купить хлеб?» — бросала Лейла, разбирая завалы в кухонном шкафу, пока Эмир чинил велосипед, найденный на
Представь, как тяжело держать в руках память о человеке, которого больше нет. Вот отец главной героини — моряк, который словно застрял в шторме собственного горя после смерти жены. Его дочь, подросток с колючим взглядом и наушниками в ушах, вообще не понимает, как с ним говорить. Они живут под одной крышей, но будто на разных планетах. А потом — бац! — находится старый дневник матери, и всё летит кувырком. Решение развеять её прах в далёком порту, о котором она мечтала, выглядит безумием, но…
Вот, представляешь: Аси — обычная девчонка, выросла на ферме, которую её отец еле-еле удерживает на плаву. Отец когда-то бросил учёбу ради этих полей, представляешь? Диплом — в сторону, руки в землю. А теперь? Всё пошло прахом. Три поколения их семьи вкладывали душу в эту землю, а теперь он борется за каждый клочок, чтобы не потерять всё. И ведь не только ради себя — Аси-то тут, как корни в почве, прикипела к этим холмам и лугам. А она… Ну, вы только посмотрите на неё! Красота — хоть в сказку,