Ли Вэй, 28 лет, сортирует корректуры в типографии на окраине Шанхая. Запах типографской краски смешивается с ароматом жареных булочек из соседней ларька. В папке с браком — рукопись с пометками синими чернилами: «Исправить нельзя, сохранить». Подпись отца, Ли Чжэня, пропавшего в 2003-м. Вечером Ли заходит в «Золотой Феникс», кафе с треснувшими плитками на полу. Официантка в розовом фартуке ставит перед ним чашку: «Он брал пуэр без сахара, да?» Ли молчит, перелистывая страницы. На полях —
Ли Чжэнь приехал в деревню под Чэнду после звонка тети: «Павильон у реки трещит по швам, а соседи хотят снести его под парковку». В старой мастерской, где дед когда-то лепил керамику, он нашел ящик с письмами на дне разбитого кувшина. Сяохуэй, младшая сестра, протирала полки, заляпанные глиной: «Ты думаешь, эти записи про ту женщину из Шанхая? Бабушка всегда злилась, когда о ней вспоминали». За окном дождь стучал по крыше из серой черепицы, а на столе стоял холодный чай с плавающими лепестками