Отставной детектив Винсент Свон получает открытку от серийного убийцы, которого считал мёртвым. Кровавая Игра Пророка начинается снова, вовлекая ни о чём не подозревающих интернет-пользователей, которым предстоит ответить на вопросы, чтобы выжить. Для Винсента это дело личное: Пророк когда-то забрал жизнь его дочери. Теперь Свон полон решимости остановить маньяка и отомстить за прошлое.
Эвелин Картер, 22 года, вернулась в родовой особняк в Нью-Порте после гибели отца — его нашли у подножия мраморной лестницы с разбитой головой и букетом чёрных роз в руке. В библиотеке, где пахло старыми книгами и лавандовым полиролем, она нашла переписку отца с таинственным «А.Л.», упоминающую долги и угрозы. Горничная Мэйбл, чистя серебряные подсвечники, пробормотала: «Мистер Картер боялся кого-то… Каждую ночь запирал кабинет на три замка». Лоретта, мачеха в шелковом халате цвета бургунди,
Джейк, пятнадцатилетний механик с выгоревшими на солнце волосами, копался в двигателе старого «кадиллака» в гараже на окраине Спрингфилда. Рядом сидел Луис, он же Толстяк, в засаленной футболке с надписью «Budweiser», жевал пончик и ворчал: «Ты снова перетянул болты — слуха нет, руки-крюки». В мастерскую заявились двое в кожаных куртках, потребовали «арендную плату» от местного босса Риггса. Джейк швырнул гаечный ключ в ведро с отработанным маслом: «Скажите Риггсу, пусть сам приползет —
Джейк Мэлоун, хирург с обгоревшей от кофе рубашкой, каждое утро пробирался через переполненный коридор чикагской больницы Св. Люсии. Его ассистентка Роза, вечно с жевательной резинкой за щекой, бросала через плечо: «Смит в 312-м опять откладывает замену клапана — боится, что родня подаст в суд, если что». Джейк молча разворачивал рентгеновский снимок, показывая затемнение в форме груши. «Скажи ему, что трусость пахнет хуже гангрены», — процедил он, зажимая между зубов карандаш. В кармане халата