Одинокая женщина, привыкшая жить только работой, невольно замечает, как её жизнь превращается в бесконечный цикл дедлайнов и отчётов. Для неё Рождество — всего лишь ещё один день в году, который она проводит в пустой квартире. У неё нет семьи и близких друзей, а праздник кажется лишь напоминанием о том, что она полностью отдалилась от простых радостей жизни. Но однажды всё меняется, когда она случайно встречает мужчину, который, в отличие от неё, обожает Рождество. Он наполняет каждый зимний
Элис Морган, 34 года, сотрудница колл-центра в Торонто, в перерывах между жалобами на сломанные микроволновки рисует каракули в блокноте: черепа, перечёркнутые цифры. 14 декабря, 21:37 — звонок с неопределённого номера. Мужской голос, фоновый шум похож на гудки поезда: «Вы подтвердили доставку в квартал Риверсайд. Через два часа». На следующий день в новостях — труп в снегу возле путей. В кармане жертвы находят квитанцию с кодом заказа *7421, который Элис выдала вчера. Она звонит в полицию, но
Лиам, 17 лет, в пятницу после уроков ждал Мию у её шкафчика в школе на окраине Ванкувера. Вместо неё пришла Сара, соседка по парте: «Она вчера говорила про старую камеру отца — хотела снять закат у причала». На следующий день в её комнате нашли рюкзак с перегоревшим фонарём и картой города, где крестиком отмечен заброшенный тоннель под мостом Камби-стрит. Отец Мии, мистер Танака, разбирая её ноутбук, нашёл аудиозапись с шумом прибоя и обрывком фразы: «…они не понимают, это не просто граффити».
Бриа Мак переезжает в полузаброшенный дом на окраине Галифакса, доставшийся от тети Мэгги. На второй день дверь в ванную застревает, и сосед Элиас, пожилой рыбак с татуировкой чайки на запястье, помогает выбить ее ломом. «У Мэгги тут крысы в стенах шуршали, как оркестр», — хрипит он, протягивая Бриа банку растворимого кофе. Вместо мебели — коробки с фотографиями покойного отца-альпиниста и пачками неотправленных писем на французском. За продуктами она ходит в лавку «Джей-Март», где кассирша
Лида, в потёртой куртке с оторванной пуговицей, первой заметила, что проводник не берёт билеты — просто стоял в конце вагона, уставившись в окно. Поезд шел через молдавские леса, и Артём, щёлкая зажигалкой, пытался разглядеть карту на телефоне. «Батарея сдохла, — бросил он, — тут даже столбы без проводов». Вадим, ветеран-железнодорожник, ковырял ножом ржавчину на столе: «Раньше этот состав возил уголь из Дондюшан. В 86-м сошли с рельс под Кишинёвом… Говорят, топки печей неделю остывали». За