Каждый год небольшое американское городок погружается в атмосферу праздника благодаря одной семье, которая устраивает традиционный фестиваль украшенных ёлок. Это событие стало символом единства местных жителей и важной частью рождественских праздников. Но в этом году семейный ритуал оказывается под угрозой. Непредвиденные обстоятельства, череда неудач и, казалось бы, непреодолимые преграды ставят под сомнение проведение фестиваля. Каждый из членов семьи по-своему сталкивается с трудностями.
Эванс Харпер, в потрепанной кепке и с масляными пятнами на руках, ковырялся в двигателе старого трактора, когда услышал, как отец ругается с кем-то по телефону: «Даже если они предложат миллион, это земля деда. Тут могилы наших». Мия Танака, перебирая пыльные папки в подвале библиотеки, нашла карту 1930-х с границами участков — ее пальцы дрожали, когда она позвонила Джейкобу: «Смотри, тут их фабрика захватывает наш огород». Джейкоб, взломав почту сотрудника корпорации «Грейвз Индастриз»,
Джейкоб, младший юрист из чикагской фирмы на Мичиган-авеню, случайно наталкивается в подсобке архива на коробки с делами 90-х. Пыльные папки пахнут сыростью, на некоторых — пятна от кофе. Он перебирает расплывшиеся от времени договоры аренды складов, пока не натыкается на расписку с подписью нынешнего мэра. «Ты уверена, что это не грозит увольнением?» — Сара, его соседка-медсестра, щурится при свете настольной лампы. «Здесь столько имён… Даже отец Ларри из церкви», — бормочет Джейкоб,
О, этот фильм! Помню, как наткнулся на него случайно — думал, ну очередная подростковая драма с накачанными страстями и кричащим макияжем. Ан нет! Героиня тут — огонь. Такая, знаешь, с шипами, но внутри — ранимая, как все мы в шестнадцать. Сюжет вроде простой: улицы, дружба, предательства, первая любовь… Но как же это подано! Кадры иногда такие грубые, что аж дыхание перехватывает, а потом внезапно — моменты нежности, будто кто-то приоткрыл дверь в её настоящую душу. Актрису вообще отдельный
Знаешь, как иногда жизнь подкидывает такие моменты, от которых сердце замирает? Вот у Сюзи только-только закончились бесконечные больничные коридоры, а домой её выписали с одной мыслью: «Теперь тишина, покой и никаких чудес». Но Дункан — он же не из тех, кто сидит сложа руки. Мужик, видимо, думал ночами: «Чем бы её поразить? Чтоб ахнула, чтоб слеза пробила…». И ведь додумался! Представь: декабрь, двор засыпан снегом, а среди сугробов — самое настоящее колесо обозрения. Да не где-нибудь, а прямо