Ли Сонджун, психотерапевт из клиники на окраине Сеула, каждое утро заваривает растворимый кофе с тремя ложками сахара. Его пациентка, Пак Сохён, жалуется на провалы в памяти после сеансов: «Вчера я проснулась у подножия моста Ханган с синяками на руках, но не помню, как туда попала». Сонджун проверяет записи — в её историях повторяются детали: запах лаванды, цифра «23», звук колокольчика. В холле клиники он замечает мужчину в чёрной кепке, который исчезает, оставив на столе записку: «Они помнят
Ми-ён, 23 года, в оранжевой каске и потёртой куртке, каждое утро заводит бульдозер на стройплощадке в пригороде Сеула. Рядом — полуразобранный магазин *«Счастливый час»*, где раньше покупала леденцы после школы. «Опять двигатель глохнет, — бросает она через шум механику Тхэсу, вытирая руки об ветошь. — Скажи начальнику, что без запчастей я эту кучу металла до вечера не сдвину». В обеденный перерыв находит в мусоре у ворот стройки обрывок плана с пометкой *«Расширение зоны С-4»* — именно там
Джинсок, в засаленном комбинезоне, копался в ящике с гаечными ключами, когда зазвонил телефон. Сестра Миён, в мятом школьном пиджаке, кричала в трубку: «Аппачжи не вернулся с ночной смены. В мастерской только его часы на столе, стрелки остановились на трёх утра». За окном дождь стучал по ржавому капоту «Сонаты-95», а под ногами хрустели окурки. В углу гаража Джинсок нашёл обрывок накладной с печатью «Ханган Ривер Девелопмент» и каракулями: *7-12-4* — дата через три дня. Соён, журналистка с
Со-ми, старшеклассница, умерла во время обряда экзорцизма. Это звучит жутко само по себе, но всё становится ещё болезненнее, когда узнаёшь, что у неё было слабое сердце. И её отец, успешный кардиохирург, не может себе этого простить. Ведь именно он пересадил дочери то самое сердце, с которого, кажется, и началась её одержимость. Теперь семья готовится к трёхдневным похоронам, а он... Отец начинает слышать, как голос Со-ми зовёт его. Она умоляет, просит, чтобы он спас её. Но как? И от чего? Эта