В ответ на внезапный кризис, связанный с появлением загадочного наркотика, была собрана команда из самых разных специалистов. Среди них — детектив с мрачным прошлым, хакер-виртуоз, врач с беспощадной прямотой и отставной солдат, мастер боевых искусств. Каждый из них привнёс свои уникальные навыки, но никто не мог понять, с каким злом им придётся столкнуться. Их цель — скрытный, беспощадный наркосиндикат, чей новый продукт разрывал города изнутри. Следуя разрозненным следам, команда всё глубже
В душной лаборатории под Манаусом биолог Лена Картер разбивает пробирку, обнаружив в посылке от анонимного источника чешуйку неизвестного вида. «Джавиер, глянь на митохондриальную ДНК», — бормочет она, вытирая пот со лба рукавом застиранного халата. Ее ассистент, бывший браконьер Хавьер Мендес, щелкает зубами от напряжения: «*Coelho Maritime* — это китайский грузовик из Гуанчжоу. Там же следы ржавчины с контейнера». В посылке — обрывки газеты на мандарине, пахнущей речной гнилью. Через неделю
Ли Вэй, 14 лет, копался в ящике с ржавыми шестерёнками в мастерской отца, когда нашел медный цилиндр с треснувшим стеклом внутри. На потёртой этикетке угадывались очертания башни, парящей над горами. "Сяо Мин! Смотри, это же карта!" — крикнул он сестре, вытирая ладонью пыль. Девочка, разбирающая рис на кухне, фыркнула: "Опять твои железки. Папа говорил — пора ремонтировать мельницу, а не в облаках летать". Но к вечеру оба уже тащили в сарай старый воздушный шар, сплетённый
Ли Вэй, худощавый паренек с обожжёнными пальцами от гончарного круга, нашёл в разбитом кувшине отца потёртый свиток. На рынке Циньчжоу старик-рыбак бурчал: «Говорят, та кость — ключ к Поднебесной, но кто её найдёт — костей не соберёт». Вместо глины Ли теперь месил грязь горных троп, пробираясь к деревне Лунцюань, где, по карте, в старом колодце прятали обломок нефритового артефакта. В котомке звенел медяк — последние монеты от продажи маминых серег. В чайной «Золотой Феникс» девчонка Мэй в
Ли Сяо, младший дизайнер в архитектурной фирме, каждое утро покупала два баоцзы с свининой у ларька возле станции метро «Цзяньань». Чжан Вэй, владелец книжного магазина на улице Фусин, брал кофе ровно в 8:15, оставляя на стаканчике следы от губной помады цвета спелой хурмы. Их пути пересеклись, когда Ли Сяо, спеша на встречу, уронила папку с эскизами моста через реку Хуанпу. «Вы всегда носите с собой целые города?» — спросил Чжан Вэй, поднимая лист с набросками арок, напоминавших изгиб её
Лян Цзе принесла контракт в кафе на улице Хуанпу, размахивая ручкой с отколотым колпачком. «Три месяца — и мы разводимся. Ты не трогаешь мою коллекцию кроссовок, я не спрашиваю про твоего бывшего», — сказала она, тыча пальцем в пункт про раздельный счет за воду. Нин Мэн усмехнулся, поправляя очки, заляпанные отпечатками от фастфуда: «Добавим: если твоя мама снова приедет с пельменями, ты их ешь сама». Квартира в старом районе Шанхая пахла краской — они скребли обои в гостиной, пока соседи
Линь Сяо, 22 года, копался в потрепанном ящике с инструментами, когда курьер в черной накидке сунул ему конверт с печатью в виде феникса. В письме от министра Ли Чжэня стояло: *«Твой отец сгорел не просто так. В столице ищи человека с шрамом в форме полумесяца»*. Сяо вытер руки о холщовый фартук, пахнущий уксусом и медью, бросил взгляд на покосившийся алтарь предков — там лежал нож для вскрытия, переданный от отца. Перед уходом старуха-соседка, продававшая на рынке жареных кузнечиков, сунула