Мистер Молл — ответственный работник шоколадной фабрики и заботливый отец. Он живёт в уютном городке с женой и тремя детьми: мудрой Эви, настойчивым Фритцем и хитроумным Вилли. В один из выходных его супруга уезжает на курорт, оставляя мистера Молла наедине с детьми. И тут начинается хаос. Дети быстро берутся за своё и, как говорится, оставляют после себя бурю. Они устраивают войну с соседскими ребятами, похищают из цирка удивительную летающую собаку и умудряются разозлить местную полицию. Но
В старом берлинском хостеле на Шпреевальдштрассе, где обои отклеились возле розеток, Лена Мюллер, физик-экспериментатор с татуировкой интеграла на запястье, находит в микроволновке смятый лист с уравнениями. Рядом — пустая бутылка ракии и следы губной помады на стекле. «Это не Максвелл, это чей-то бред», — бормочет она, но замечает подпись: *F.Z.*. Параллельно в венском кафе «Централь» Йозеф Браун, нейробиолог, разливает эспрессо по треснувшим чашкам, когда к нему подсаживается девушка в
Лена, с рыжими прядями, выбивающимися из-под кепки бариста, размазывала пенку на капучино, когда почтальон в мокром плаще сунул ей конверт с цюрихским штемпелем. Брат Маркус, три года молчавший после переезда в Швейцарию, писал корявым почерком: *«Нашли черную папку в старом особняке на Боденском озере. Цифры не сходятся — они воруют через детские приюты. Если что-то случится, ищи ключ под крыльцом»*. За стойкой Феликс, полируя блендер, бросил: «Опять твой придурок-идеалист голову морочит?
Анна, бухгалтер из Берна, обнаруживает в почтовом ящике конверт с билетами на поезд до Москвы. На обороте — детский рисунок её младшего брата, пропавшего пять лет назад после ссоры из-за наследства. Она звонит мужу, Томасу: «Ты знал, что Миша мог быть жив?» В трубке молчание, потом гудки. Через час Томас врывается в квартиру с чемоданом, хватает билеты: «Ты не поедешь. Это ловушка из-за тех счетов в Люцерне». Анна замечает следы инъекций на его локтях. На вокзале в Цюрихе она прячется за
Лиза Мюллер, 23 года, каждое утро открывает семейную булочную *Krümel* в переулке возле Берлинского собора. Запах ржаного хлеба смешивается с гудками машин на Унтер-ден-Линден. В четверг, пока она выкладывала штоллен с изюмом, в дверь позвонил колокольчик — вошёл Юлиус с потёртым фотоаппаратом «Практика». «Твоя бабушка разрешила снять пекарню для проекта», — сказал он, поправляя очки. Лиза протерла руки в муке: «Только если потом поможешь замесить тесто». Он снял шарф в клетку и начал
Аксель, пятнадцатилетний парень из Берлина, каждое утро торопится на уроки, заскакивая в пекарню на углу Котбусер-штрассе за булочкой с маком. Его соседка Лина, в рыжей куртке с выцветшими нашивками, вечно подкалывает: *«Опять проспал? Через месяц экзамены — а ты как зомби»*. После школы они с другом Томасом болтаются у канала Шпрее, кидая камешки в воду, пока Аксель не замечает странные трещины на стене старого завода. Томас смеётся: *«Там ещё с войны мусор валяется. Не лезь — обвалится»*. Но
Вот представь: обычный учитель в школе, денег — ноль, и мысли только о том, как бы не сойти с ума от долгов. И что он придумал? Спортивные ставки! Но не просто ставить на матчи, а… нанимать людей, которые будут голышом врываться на футбольные поля! Да-да, эти самые «стрикеры» — бегают, всех шокируют, а народ за это платит. Ну гениально же? Сначала казалось, что это просто отчаянный способ выжить. Но парень и его команда так раскрутили эту тему, что стрикинг вдруг стал мейнстримом. Все СМИ — о