Эдвин Уоссел, 54 года, в очках с потёртыми дужками, каждое утро протирает стетоскоп спиртом перед обходом в клинике Олдерсвилла. Его ассистентка, медсестра Марта Харрис, 32 года, в пятнистом переднике, шепчет за чашкой кофе с цикорием: «Док, опять эти капли не привезли. Чем будем лечить миссис Гловер? У неё третий день температура под сорок». В подсобке, где пахнет формалином и ржавыми трубами, Эдвин находит записку от аптекаря — «Резервы для военного госпиталя. Больше ничего не будет до
В дождливом Чикаго, 37-летняя Лоретта Шелдон, корреспондентка *Chicago Tribune*, натыкается на сводки о пропавших грузовиках с завода «Крайслер». В мокром пальто и с потёртым блокнотом, она пробирается в заброшенный склад возле вокзала Ласалль. Там находит ящики с маркировкой «М-44», которые по документам должны быть снарядами. В темноте слышит мужской шёпот: *«До рассвета отправляем в Ноксвилл. Уничтожить следы»*. Лоретта прячется за бочками, пока двое в плащах грузят ящики в фургон «GMC».
Капитан Джек Харлоу, загорелый и с выцветшей татуировкой якоря на предплечье, разворачивает потрёпанную карту в портовой таверне Сан-Франциско. Рядом Сэмюэл «Ржавый» Клейтон, в заляпанной маслом рубахе, тычет пальцем в отметку возле острова Маратоа: «Тут, Джек. Старик Бенджамин писал — рифы как ножи, но за ними бухта». Внезапно дверь хлопает — входит Элиза Морроу в мокром от тумана плаще, достаёт стеклянную ампулу с полуистлевшим письмом: «Ваш друг умер, капитан. Но он успел передать мне