В Болонье 1740-х кардинал Просперо Ламбертини разбирает жалобу мясника Джованни, у которого городские стражи конфисковали телегу. "Ваше преосвященство, они требуют два серебряных скудо за возврат, а у меня жена рожает на днях..." — бормочет мужчина, теребя шапку. Ламбертини, не снимая заляпанной сажей сутаны после утренней проверки печей в семинарии, пишет записку капитан-коменданту: "Возвратите имущество немедленно. Долги спишутся с моего винного погреба". Пока секретарь
Клаудия, дочь картографа Энрико, целыми днями пахнет типографской краской — верстает газеты в мастерской на Виа дель Корсо. Отец бросает ей через стол пыльный свиток: *«Ты думаешь, эти пятна на платье заменят тебе приданое?»* Она стирает ладонью чернила со лба, достает из-под стопки листовок эскиз карты Трастевере — хочет добавить в новый городской атлас забытые фонтанчики. Вечером у фонтана Треви студент-архитектор Марчелло, сосед по двору, разглядывает ее наброски: *«Двор как пазл — если
Карло, слесарь с завода FIAT в Турине, нашел в раздевалке листовку с призывом к забастовке. Передавая ее Пьетро, соседу по конвейеру, пробормотал: *«Опять эти студенты лезут, как в прошлом году с университетом…»* Пьетро, разминая пальцы в масляных перчатках, усмехнулся: *«А ты не видел, как цены на хлеб подскочили? Моя Мария уже третий день картошку варит»*. Тем временем Ливия, студентка-социолог из Болоньи, в дождь клеила на кирпичные стены плакаты с лозунгами, пока ее подруга Клаудиа следила
Ругантино, худой паренёк в залатанной рубахе, торчит у фонтана Треви, выменивая у старьёвщика Энцо сломанные часы на горсть оливок. Его мать, Роза, стирает бельё в корыте за домом на виа дель Морто, ворча: "Опять с этими уличными крысами шляешься? Отец бы тебе всыпал…" Вечером на площади Кампо-де-Фьори он с дружками — Джиджи, толстяком в берете, и Сильвией, девчонкой с обожжённой от жаровни рукой — крадёт яблоки у торговца Альфредо. "Бегите, щенки! — орет тот, размахивая метлой.