Лука, рыбак с мозолистыми ладонями, каждое утро выгружал корзины с кефалью на причале возле Кампо Санта-Маргерита. Там же, под аркадой с облупившейся штукатуркой, Софи, француженка в платье с выцветшими от акварели рукавами, расставляла этюдник. «Твои рыбы серебристые, как луна в канале», — бросила она, не отрываясь от холста. Лука, вытирая руки о фартук, пробормотал: «А ты краской воняешь хуже, чем моя лодка после шторма». Через неделю он уже позировал ей на рассвете, стоя по колено в воде, а
Антонио, худощавый парень с вечно закатанными рукавами, крутится между лотками на рынке Порта-Капуана. Подсовывает туристам часы с надтреснутым стеклом, называя их «швейцарскими». «Пять тысяч лир — дарю почти даром!» — бойко лжёт он, пряча в карман смятые купюры. Вечером делится выручкой с Луиджи, своим напарником, в таверне «У Сальваторе»: тот ворчит, что денег хватит только на вино и пасту с чесноком. На стене за их столиком — трещина, заляпанная сажей. Внезапно появляется дон Винченцо в