Марио Феличиани

В маленькой деревне под Неаполем солдат-дезертир Марчелло, 32 года, прячется в сарае у вдовы Кармелы. У нее двое детей: Лука, 8 лет, хромает на левую ногу, и Серафина, 12, тайком носит Марчелло хлеб с оливковым маслом. Немцы патрулируют дорогу к колодцу, где местные набирают воду в жестяные ведра. «Ты свалишь, как только рана заживет?» — Серафина тычет пальцем в его перевязанное плечо. Марчелло молчит, разглядывая трещину на потолке. В соседнем доме аптекарь Риккардо, 45 лет, перешивает военную
Марко Рицци, рыбак из Триеста, в порту находит окровавленную куртку брата-докера, Луки. В кармане — обрывок карты с координатами возле острова Вис. На рыбацком рынке старик в прожженном свитере бросает: «Искать будешь — спроси у Милоша. Он в старых доках, с гитарой». Милош Вукович, югослав с шрамом через бровь, чинит сети, напевая песню на сербском. «Твой брат вляпался в дело с контейнерами, — хрипит он, затягиваясь самокруткой. — Не грузы возили, а документы. Те, что кому-то мешают». Марко
Джорджо застает Пероцци в баре «У Лины» за стойкой, разглядывающего объявление о сокращениях на фабрике «Бьянки». «Ты же проработал там двадцать лет, — хрипит Джорджо, вытирая пенное пятно с рукава. — Не могут просто вышвырнуть, как пустую бутылку». Пероцци молча мнет газету, запах жареных каракатиц смешивается с густым табачным дымом. На следующий день Нери притаскивает в гараж Мелаандри старый радиоприемник: «Слушай, если подключим динамики к фургону, сможем устроить митинг у ворот».