В Ленинграде, в коммуналке на Невском проспекте, три соседки пересекаются у общей кухни. Нина, 34 года, инженер-металлург с завода «Красный октябрь», разогревает на плите остатки щей, пока её сын Алёшка ковыряет резиновым ножом засаленную скатерть. Соседка снизу, Валентина Петровна, пенсионерка с тремя котами, стучит в трубу: «Опять жир капает! Вчерашний рубец уже на потолке висит!» Третья — Лида, студентка мехмата, тайком рисует углём на газете портрет мужчины в шляпе — соседа-моряка, который
Следователь Петренко, Виктор Иванович, приезжает в Ленинград из Киева — ему поручили найти Клавдию Семёнову, швею из ателье на Невском. Она видела, как двое мужчин в кепках выгружали ящики из грузовика возле Охтинского моста. В её коммуналке на улице Чайковского пахло жареной рыбой, а соседка, тётя Зина, хрипло шептала: «Она вчера махорку курила у окошка, потом ушли — шаги громкие». На столе остались очки в железной оправе и недокуренная «Беломорка». Петренко нащупал под ковриком ключ от
Сергей, 19 лет, получает повестку в военкомате деревни под Ленинградом. Перед отъездом помогает матери чинить крыльцо — гвозди ржавые, доски скрипят. Вечером прощается с Лидой, соседкой: та суёт ему мешочек сушёных яблок. «Ты ж обратно к Троице?» — спрашивает она, поправляя платок. В поезде знакомится с Николаем, парнем из Архангельска, который всю дорогу молчит, уставившись в потрёпанный фотоснимок. В купе пахнет махоркой и кожей сапог. На сборном пункте в казарме с облупленными стенами Сергея
В конторе завода «Прогресс» начался ажиотаж из-за единственной путёвки на курорт. Иван Петрович, замдиректора, прятал документы в ящик стола, пока сотрудники строили догадки. Анна Семёновна из бухгалтерии принесла ему домашнее варенье в баночке: «Для внучки вашей, Иван Петрович. Она же любит вишнёвое». В курилке Николай, инженер с потёртым портфелем, спорил с молчаливым электриком Геннадием: «Мне бы после операции восстановиться…» — «А мне жена третью неделю ультиматумы ставит». Секретарша