Альберт Полсен

В доках Гаваны, между ящиками с оружием и пачками листовок, Че в кожаном ремне с потёртой пряжкой спорит с Раулем о поставках медикаментов. «Ты думаешь, повстанцы смогут без антибиотиков?» — бросает Рауль, зажимая сигарету в зубах. Че молча перебирает карты с отметками лагерей в горах Сьерра-Маэстры — на одной, возле ручья, крестик обведён трижды. В соседней комнате Алехандра, медсестра с обожжёнными пальцами от спиртовки, стирает бинты в тазу с ржавой водой. Ей мешает радио: из динамика льётся
Тони Уэстон, парень в потертой кожаной куртке, каждый вечер бродит по причалам Сан-Франциско с камерой Pentax K1000. В среду, снимая уличного проповедника у Рыбацкой пристани, он случайно ловит в кадр мужчину в коричневом пиджаке, передающего конверт моряку с татуировкой якоря. «Вы всегда ходите с этой штукой?» – проповедник тычет пальцем в фотоаппарат. «Лучше, чем бездельничать», – бурчит Тони, даже не глядя на снимки. Только дома, проявляя пленку в ванной с красным фонарем, замечает на