Здзислав Бексиньский любит создавать нетипичные, трогательные и эмоциональные картины. У него настоящий талант от Бога, но, к сожалению, мужчина нечасто посвящает время на развитие своих способностей. Ведь его единственный сын Томек имеет довольно неустойчивую нервную систему, и не раз уже пытался покончить жизнь самоубийством. Поэтому художник со своей женой были вынуждены перевезти парня к себе, чтобы каждый день присматривать за ним и предотвращать трагические случаи. И хотя они пытались
Сирота Анна провела своё детство и юность в польском монастыре, окружённая тишиной и духовной дисциплиной. Выросшая среди монахинь, она готовилась к тому, чтобы принять обет и посвятить свою жизнь служению Богу. Но прежде чем сделать этот важный шаг, Анна решает встретиться со своей единственной оставшейся родственницей, о которой она знала лишь по слухам. Эта встреча становится для неё началом нового пути. Родственница, женщина с тяжёлым взглядом и глубокими морщинами, рассказывает Анне
1984 год. В тихом польском городке происходит ужасающий инцидент — в лесной чаще находят тела молодой проститутки и главы спорткомитета. Оба убиты жестоким способом, их глотки перерезаны. Эта трагедия потрясает жителей, но милиция не спешит глубоко копать — находят подходящего обвиняемого, закрывают дело и пытаются утихомирить общественность. Однако журналисты местной газеты «Вечерний курьер» не верят в удобную версию. Витольд, циничный репортер с многолетним опытом, и Петр, совсем зеленый
Из тихого детского сада исчезли пятеро детей. Это стало шоком для маленького городка, где подобные события были немыслимы. В то же время геолог Лена с командой коллег готовилась к важнейшей экспедиции в Антарктиду, которая могла стать значимой вехой в её карьере. Но когда ей сообщили, что главной подозреваемой в похищении стала её дочь-подросток Ада, от которой она отдалилась несколько лет назад, её мир перевернулся. Не теряя ни минуты, Лена отменила планы и вернулась в Валбжих, город, где
В промышленном районе Лодзи, 19-летний Марчин Войчик ночует в заброшенной котельной, заворачиваясь в старые газеты от холода. Каждое утро он крадет теплую булку в пекарне на улице Пётрковской — владелец, седой мужчина в засаленном фартуке, бросает вслед: *"Znowu, ty szczurze?!"* ("Опять, крыса?!"). Днём Марчин подрабатывает разгрузкой угля на вокзале, где встречает Касю, медсестру из соседней больницы. Она приносит ему суп в жестяной банке: *"Nie jest z restauracji, ale
Олег чинит «ГАЗель» в рижском гараже на улице Кришьяня Барона, когда получает смс от Анны — сестры, которая уехала в Вильнюс три года назад. «Привези мамины сережки. И останься, если хочешь есть что-то кроме селедки», — пишет она. Он вытирает руки об промасленный комбинезон, выбрасывает гильзу от «Примы» в мусорку с наклейкой «Dzīvo siltāk!». В автобусе «Rīga-Vilnius» сосед-дальнобойчик предлагает обменять латвийские конфеты на литовские сигареты: ««Лигатне» сладкие, как ваши девчонки, а
В варшавском районе Прага, за ржавыми гаражами возле рынка "Броновка", 23-летний Янек "Джонни" Ковальски разгружает коробки с замороженной рыбой на складе у дяди Збышека. Утром, пока чистил лёд с подъездных путей, заметил Касю — новую уборщицу из соседнего цеха, которая пыталась толкать тележку с санками вместо колеса. «Ты бы ещё коньки прицепила», — хрипло бросил он, вытирая рукавом пот со лба. Она ответила, переходя на украинский: «У нас в Черновцах санки зимой полезнее».
Якуб, парень из Варшавы, находит в старом шкафу отца потрёпанный дневник с пометками на польском и итальянском. Отец, археолог, пропавший в 90-х, писал о «ключе под Сан-Грегорио» в Неаполе. Якуб летит в Италию, где в лавке антиквариата на Виа-дей-Трибунали сталкивается с Лючией — девушкой в выцветшем свитере, которая ворчит на сломанный замок витрины. «Ты тоже ищешь *ту* карту?» — спрашивает она, доставая из-под прилавка копию страницы из того же дневника. Ночью они пробираются в катакомбы под
Матеуш, в рваной куртке с запахом бензина, пробирается через задворки Варшавы — обходит камеры у мясного склада, спит в пустом вагоне трамвая. Ему нужна Агата, бывшая подруга, которая прячет чемодан с деньгами под детской коляской в квартире на улице Гжибовской. «Ты где? У них везде глаза возле метро», — шипит она в трубку, пока ее сын Давид собирает пазл на кухне. Матеуш разбивает нос охраннику возле обменника, хватает доллары, но вместо побега в Германию сворачивает к полуразрушенной школе на
В варшавском районе Прага Кася, 17 лет, замечает тени в лифте своей хрущёвки — они шепчут её имя голосами соседей, погибших при пожаре год назад. Её брат Марек, студент-медик, втихаря копается в архивах полиции, пытаясь связать исчезновение местного алкоголика Войтека с детскими рисунками, найденными на заброшенной фабрике. «Ты опять не спала?» — бросает он Касе утром, пока та давит сигарету в банке из-под растворимого кофе. Их мать, медсестра в муниципальной больнице, прячет пустые флаконы от
В старом квартале Кракова, рядом с рыночной площадью, 23-летняя Агата, студентка-химик, случайно пролила реактив на ржавую табличку с надписью *«MAGNEZJA»* в антикварной лавке. Хозяин лавки, пожилой Влодзимеж с шрамом на левой щеке, зашипел: «Ты что, слепая? Это же 1610 год, из мастерской алхимика Твардовского!». На следующий день Агата обнаружила, что ее руки начали оставлять серебристые следы на бумаге. Ее сосед по общежитию, Марек, фанат урбан-экспедиций, заметил это в кафе «Za Żelazną
Представь обычного парня из провинции, который однажды натыкается на древний амулет в развалинах старой часовни. Вместо того чтобы сдать находку в музей, он решает оставить его себе — ну а что, красиво же! Но оказывается, эта штука связана с легендой о крылатом воине, чья кровь течет в жилах избранных. И вот наш герой, такой себе Митек, внезапно начинает… летать. Ну, почти. Прыгает через дома, носится быстрее ветра, а ещё видит странные сны, где какой-то голос шепчет о долге и жертве. А вокруг
Кася, кондитер с татуировкой вишни на запястье, замешивала тесто в крохотной пекарне на улице Брацкой. Томек, в потёртой куртке с нашивкой «Быстрое такси», врезался в дверь, рассыпав коробки с эклерами. «Ты хоть понимаешь, это для свадьбы Бартоша!» — крикнула она, подбирая крем-чиз с пола. Он, спотыкаясь о мешок с сахарной пудрой, пробормотал: «Может, склеим торт моим клеем для велосипеда?» Следующие три часа они ремонтировали малиновый мусс, споря о рецепте горячего шоколада — она настаивала
В фавелах Рио Изабела Соза нашла старый медальон с выцарапанным словом *"Lisboa"*. В тот же вечер ее брат Диого исчез, оставив на кухонном столе карту с пометками возле доков Алкантары. «*Ele voltou pra assombração*», — шептала соседка, закручивая красную нить на запястье Изабелы. Девушка связалась с португальским архивистом Афонсу, который разбирал коробки с записями XIX века в лиссабонском музее: «*Твой медальон — часть цепи. Ищи женщину в чёрном на рынке да Байша. Она знает о
Представь: канун Рождества, заснеженная деревушка, а наш парень Адам вваливается в родной дом после долгих лет за границей. Вроде бы всё как в детстве – гирлянды мигают, бабушкин пирог с корицей пахнет, тётушки обнимают… Но внутри у него прям ураган! В голове крутится: «Сейчас или никогда». Он же притащил сюда не просто чемодан сувениров, а мечту, ради которой готов горы свернуть. Только вот беда – чтобы её осуществить, нужно, чтобы вся эта орава родни (а их в трёхэтажном доме – как сельдей в
Знаешь, это история про Лилианну — обычную четырнадцатилетку, у которой всё вдруг пошло наперекосяк. Вот представь: конец учебного года, все мечтают о каникулах, а у неё родители давно в разводе. Мама с новым парнем Даниэлем на окраине Щецина, папа где-то в Дании варит кофе в тихой квартирке — в общем, типичная семейная головоломка. Казалось бы, привыкла уже, ан нет... А потом бац — подружки шепчутся, что её Янек, этот «любимый до гроба», на вечеринке прилип к какой-то рыжей из параллельного