Дэвид Гвиллим

Майлз, пятнадцатилетний парень в потрёпанном кожаной куртке, копается в мастерской деда после его гибели. Находит дневник с записями о пропавшем отце, Эзре, и карту с координатами где-то за Полярным кругом. Механик Григсби, в засаленном комбинезоне, чинит дирижабль в ангаре: «Двигатель еле тянет, льды добьют нас». Майлз хватает гаечный ключ: «Если он там жив, я обязан попробовать». Сбежав из опеки тёти Марты, берёт с собой Мишель, француженку-сироту, которая ворует яблоки с рынка, чтобы
Петр, грубоватый рыбак с обветренными руками, таскает сети по берегу Галилейского моря, ворча на Иоанна: «Опять шторм снес лодку — всю ночь чинил, а улов как с ладони». В Иерусалиме он спорит с фарисеями у рынка, где пахнет жареным ягненком и пылью. «Вы закон повторяете, а сердце каменное», — бросает он, размахивая дохлой рыбой, которую принес продать. Тем временем Савл, до переименования в Павла, скачет по дороге в Дамаск, сжимая в руке приказ с печатью первосвященника. После вспышки света и
В квартире на Бейкер-стрит 221Б Холмс, ссутулившись над микроскопом, сравнивает образцы почвы с подошвы ботинка. Ватсон, перелистывая вчерашнюю газету, тычет пальцем в объявление о пропаже изумрудной броши леди Эвелин Картер. «Странно, — бормочет Холмс, не отрываясь от линзы, — глина с доков, но следы воска… как церковные свечи». Миссис Хадсон ставит на стол поднос с остывающим чаем, ворча о пятнах от химикатов на скатерти. За окном — привычный лондонский туман, скрывающий фигуру мужчины в
Джеймс Гриффин, химик-неудачник, ютился в съёмной комнатушке на окраине Лондона. Обои с желтыми разводами, пробирки с мутной жидкостью на подоконнике, запах серы — он неделями колдовал над формулой, смешивая реактивы в потрёсканной колбе. "Опять ваши опыты, мистер Гриффин?" — ворчала хозяйка, миссис Холли, вытирая руки о фартук, когда он случайно разбил склянку с азотной кислотой. Он отмахнулся: "Мелочи. Скоро всё окупится". После третьей бессонной ночи раствор наконец