Марчелло, в потрёпанной кепке и резиновых сапогах, каждое утро разгружал корзины с кальмарами на рынке Порто-Веккьо. Его соседка Роза, торгующая лимонами, кричала: «Смотри, у тебя креветки воняют, как твоя лодка!» Он плевал на асфальт, закуривал и шёл в бар «Il Gabbiano», где Луиджи, его кузен, пересчитывал пачки лир под стойкой. Разговоры всегда об одном: долги за сетки, штрафы береговой охраны, девчонка из Марселя, которая три ночи назад оставила на причале чемодан с мокрыми банкнотами. В
В Милане Лука Моратти, 19 лет, фанат «Россонери», подрабатывает мойщиком машин у судьи Серии А Риккардо Бьянки. В гараже на виа Бергамино он случайно находит конверт с банкнотами в бардачке «Фиат-132». «Вы купили гол в прошлом матче?» — бросает Лука, размахивая деньгами. Бьянки, вытирая очки платком с монограммой RB, хрипит: «Положи на место. Это не твоя война». Тем временем Энцо Ферретти, нападающий «Милана», получает анонимку: фотографию сестры-близняшки Карлы с вырезанными глазами. На
Марко, плотник с обветренными руками, и Лука, водитель грузовика, жили в соседних домах на окраине Калабрии. Их дружба треснула, когда Лука случайно разбил старую вазу, которую Марко хранил со времён службы в армии. «Ты никогда не думаешь, прежде чем вломиться как слон!» — Марко швырнул тряпку в лужу масла у гаража. Лука, не поднимая глаз, ковырял ключом трещину на бампере своего Fiat 238: «Лучше ваза, чем мотор. Ты же сам его перебирал вчера до ночи». На следующий день они молча ели капонату
Марчелло Спинелли, которого все зовут Кот, расследует убийство владельца текстильной фабрики Карло Марангони. В кармане жертвы находит квитанцию из портновской мастерской на Via Garibaldi, а на полу — пуговицу от пальто, сшитого в Милане. Его напарница Сильвия Конти, вчерашняя выпускница академии, замечает: «Вдова Лидия носила такое же пальто на похоронах». Марчелло курит, смотрит на карту города, отмеченную красными крестами — места стычек мафии с профсоюзами. Заходит в бар «Alba» на углу, где
Марчелло Равани, детектив с пятнадцатилетним стажем, разминает затекшую шею в кабинете комиссариата на улице Фаччио. Его напарница, Клаудия Манчини, доедает корнетто, оставляя крошки на карте Милана с отметками возле вокзала Порта-Гарибальди. «Вчерашний труп в канале — не просто бомж, — бормочет Равани, пришпиливая фото с синим оттенком кожи. — В кармане нашли ключ от сейфа Banco di Roma». Манчини протирает очки рукавом: «Проверим камеры. Там рядом два наркопритона, но охранник говорил, что
Паоло закурил «Мальборо» у входа в миланский театр «Ардженто», пока Лидия спорила с бухгалтером Марией из-за невыплаченных гонораров. «До конца месяца или Риккардо закроет постановку», — бросила та, хлопнув папкой по столу. Вечером в гримерке, пахнущей лаком для волос, Паоло пытался переписать сценку с пьяным клоуном, но мешали крики из соседнего зала — там электрик Витторио чинил прожектор, матерился на сицилийском диалекте. «Слышал, Джулия из труппы ушла в рекламу мыла?» — спросил он,
Представляете, Серджио — этот самый страховщик, — только-только разъехался с женой. Ну знаете, как бывает: бумаги, ссоры, дурацкие претензии про «ты никогда не слушаешь». А он, видите ли, уже мечтал сбежать куда-нибудь с новой пассией — море, коктейли, всё такое. Ан нет! Жизнь-то как стебётся. Только чемоданы собрал, а тут начальство: «Серж, срочно в Канаду! Там клиент горит!» Вот честно — хоть волком вой. То ли ржать, то ли плакать. Девчонка, конечно, в обиде — глазами сверлит, будто он
Представьте: живая-здоровая Розанна уже сейчас гнет свою линию — мужу Марчелло, бедолаге, наказала похоронить её строго на местном погосте. А там, между прочим, места-то всего три осталось! Ну как тут не сойти с ума? Вот и мечется наш Марчелло, будто кот на раскалённой крыше: каждый чих в городке отслеживает, в каждом прохожем видит конкурента. Сосед кашлянул? Бегом измерять давление! Старушка с клюкой пошатнулась? Тревога — вдруг упадёт?! Бедняга, он же реально ведёт себя как