Филлип Ко

Мэй Лин, девушка в очках с толстыми линзами, разбирала коробки в аптеке своего деда. Запах сушеного женьшеня смешивался с пылью. В углу она нашла потрепанный сундук с иероглифами "Духун" — фамилией ее покойной бабушки. Внутри лежал сине-зеленый кристалл размером с кулак, обернутый газетой 1952 года. «Смотри, Цзянь!» — крикнула она брату, который в гараже рядом чинил мопед. Цзянь, вытерев руки о замасленную футболку, сунул паяльник в розетку. «Похоже на стекло из старого фонаря», —
Вей Лун, младший инспектор из отдела по борьбе с наркотиками, находит тело брата в доке Кеннеди-Таун — лицо обезображено, на запястье выжжена татуировка змеи. В кармане джинсов — смятая записка: *«Говорил же — не лезь в дела Кулая»*. На рынке в Цим Ша Цуй старуха-торговка креветками шепчет ему про «женщину в красном», которая приходила за братом накануне. Вей выслеживает ее в чайной на Натан-роуд: Чен Ли, бывшая медсестра, моет руки в раковине с ржавой водой. «Ты думаешь, это случайность?» —
Ох, помнишь эту историю про крутую тётку с бешеными трюками? Боже, как же я обожала её в детстве! Сидишь, бывало, перед телеком с пачкой чипсов, глаза по пять копеек — она там на крышах скачет, злодеев лупит, а ты мысленно примеряешь её косуху. Сейчас пересматривала от скуки — смеялась до слёз над спецэффектами, конечно, но сердце всё равно ёкает. Как же здорово, что тогда не заморачивались супер-реализмом, просто брали и делали огонь! Эх, жаль, сейчас такое редко встретишь — всё какие-то