Жак – бедный актёр-неудачник, который, пристрастившись к игровым автоматам, влезает в непомерные долги. Скрываясь от преследователей, серьёзно настроенных вернуть свои деньги, наш герой сбегает из Монреаля и в результате стечения обстоятельств оказывается в одиноко стоящем домике гостеприимного фермера Симона, любезно подобравшего замерзшего путника на дороге. Но вскоре оказывается, что наш герой выпутавшись из одной непростой переделки попадает в другую, ведь чрезмерно любезный хозяин дома был
Лиам, студент из Ванкувера, после смерти отца-археолога находит в его старом чемодане потёртый дневник с координатами острова у берегов Ньюфаундленда. В университетской столовой он сталкивается с Аней, дочерью рыбака, которая разбирает карты XVIII века: "Тут ошибка в широте, — тыкает она карандашом в пометки Лиама, — мои предки тут лавировали между айсбергами". Они собирают команду: интроверт-программист Джейкоб с татуировкой ворона на запястье, его сестра Элла, работающая барменом в
Лиам Картер, аналитик кредитного отдела в банке на улице Сен-Лоран, каждое утро замечал Эмили Рено у стойки кафе *La Brûlerie* — она заказывала двойной эспрессо, оставляя на стакане следы помады. Когда ее кредитная история всплыла в его отчете, он предложил ей сделку в подсобке между коробками с бумагами: *«Ты закрываешь долги, если находишь клиентов для моих... побочных проектов. Не спрашивай детали»*. Эмили, протирая бокалы в баре *Le Trou*, согласилась, но потребовала распечатанный договор —
Лиам, 27 лет, водитель грузовика, застрял в придорожном мотеле под Монреалем из-за обрушившейся метели. В холле с треснувшим диваном и вонью перегара он столкнулся с Софией, студенткой-биологом, которая ковыряла клавиши ноутбука с отклеенной клавишей «Enter». «Ты тоже не можешь вызвать такси?» — спросила она, не отрываясь от экрана. Ночью в кофейном автомате заклинило механизм — Карлос, бармен с татуировкой «Ana» на шее, выбил дозу эспрессо пинком, пробормотав: «Здесь даже техника сходит с
Знаешь, эта история про девчонку, которая в один момент будто прозревает. Смотришь — годами мамины советы, этот вечный шёпот за спиной: "надень шапку", "не дружи с теми ребятами", "выбирай стабильность". А потом бац — и она срывается с крючка. Буквально чувствуешь, как рвутся эти невидимые ниточки, когда она втискивает рваный рюкзак в автобусный багажник. Городок за окном — серый, дымящий трубами, будто застрявший в прошлом веке. И ведь понимаешь кожей: не зря она
Представьте: отставной сержант Кейт Макдугалл, которая, казалось бы, уже повидала всякое, натыкается на ледяной кошмар в водах под Монреалем. Маленькое тельце девятилетней девочки — такое хрупкое, будто сама смерть пошутила циничную шутку. А потом... потом всё понеслось как в дурном сне. Новые жертвы, тот же возраст, та же беспощадная схема. Серийник, да еще какой — словно тень, которая смеется над всеми их протоколами и сводками. Кейт, конечно, крутит у виска: "Ну вот, опять!" Вроде
Знаешь, иногда попадаются такие фильмы, после которых словно пелена с глаз спадает. Вот этот — из тех самых. Помню, как впервые его увидел: сидишь, попкорн жуешь, а к середине уже забываешь, что ешь. Просто впитываешь каждую сцену, как губка. Главный герой там... Боже, как же он меня бесил сначала! Вечно ноет, всё не так, мир видит в чёрно-белых тонах. А потом — бац! — сцена в подворотне, где он плачет в голос, и ты вдруг ловишь себя на мысли: "Чёрт, да я же тоже так делал". Как будто
Знаешь, есть такие истории, которые как будто пропитаны сыростью земли и запахом старого дерева? Вот эта — именно такая. Представляешь: где-то в глуши Квебека семья вцепляется в свой клочок земли, как в последнюю соломинку. Жан, глава семейства, — тот ещё упрямец. Для него ферма — всё: и предки в каждом камне, и честь какая-то. А вот остальные... Ну, Мари-то вроде рядом, но глаза у неё иногда такие пустые — будто мечты свои закопала где-то в огороде вместе с картошкой. А Симон, их парень, так