Билл Уильямс, бывший инженер-электрик, снимает комнату на третьем этаже кирпичного дома в пригороде Питтсбурга. Его соседка, Люси Мартинес, студентка-медик, каждое утро оставляет на общей кухне чашку с недопитым эспрессо. В гараже за заправкой Shell Билл ковыряется в разобранном двигателе «Шевроле-68», пока владелец авто, старик Гарри, ворчит: «Опять масло на бетон капает — сам вытирать будешь». По вечерам Билл заходит в бар «Красный якорь», где барменша Рита подкладывает ему в карман платок с
Эми, журналистка из Линкольна, приезжает в Гэтлин с Майклом, студентом-кинематографистом, чтобы снять материал о пропавших подростках. Городок выглядит вымершим: на заправке треснувшие окна заклеены скотчем, в кафе «Сильвия» столы покрыты слоем пыли. Местный шериф, Ллойд, в засаленной ковбойской шляпе, ворчит: «Лучше б вам отсюда убраться, пока солнце не село». В старом амбаре они находят коробку с плёнками — кадры ритуалов, где дети в самодельных масках водят хороводы вокруг ржавого трактора.
Представь, заселяются первокурсники в общагу после ремонта — всё блестит, пахнет краской, вроде норм. А потом кто-то из местных старожилов бухтит: «Эй, пацаны, тут раньше психушка была, вы ж в курсе?». И понеслась: типа, доктор-психопат лет сто назад мучил пациентов в этих же стенах, пока его самого не пришили. Но дух-то остался, бродит, мол, по коридорам ночами — ищет, кого бы еще пострашнее экспериментов устроить. Смешно, да? Только вот когда скрипят половицы в три ночи, а из подвала ветерок
Знаешь, история этой девчонки до сих пор меня мурашит. Представь: она выросла в глуши, кроме мамы — ни души вокруг. Вообще. Даже говорить по-человечески не научилась — бормочет себе под нос что-то вроде смеси птичьего щебета с детским лепетом. Ну, типа своего секретного кода, который только она одна и понимает. А потом её нашли. И тут начинается цирк: один доктор, такой спокойный дядька, уверяет — мол, не трогайте ребёнка, пусть живёт как привыкла. Но психолог, видимо, из тех, кто вечно лезет в
Знаете, как иногда случайная встреча вдруг переворачивает всё с ног на голову? Вот так и Тернеры — ехали себе спокойно домой из Балтимора, а потом бац! На обочине этот пушистый комок с грустными глазами. Ну как тут проехать? Дети, конечно, сразу влюбились: «Мама, папа, она же совсем одна!» И всё, приехали — в прямом и переносном смысле. Назвали её Лесси — даже не знаю, откуда имя взялось, но прилипло моментально. А через неделю эта колли уже правила домом! Серьёзно, я бы сам не поверил, но она