Мари, студентка из Лиона, теряет в парижском метро конверт с семейными фотографиями, пока ищет ветчину для багета в переулке за булочной *Du Pain et des Rêves*. Её случайно задевает Лука, хорватский моряк, чинящий мотор лодки у моста Александра III. "Вы не видели коричневый конверт? Там фото моего деда в Сараево, 1984", — спрашивает она, разглядывая царапину на его часах. Вместе они едут в Боснию, где на рынке Маркале старик Эмир, торгующий медными кофейниками, узнаёт на снимке свою
Акира, пятнадцать лет, каждое утро перед школой развозит выпечку из семейной пекарни «Хару» на стареньком мопеде. Его соседка Маюри, втихаря подкармливающая бездомного кота за гаражами, однажды заметила, что тени на стене склада двигаются не в такт ветру. «Смотри, тут будто кто-то стоит», — тыкнула она пальцем в воздух, но Акира лишь пожал плечами, поправляя мешок с булками. К четвергу странности участились: в школьной библиотеке исчезли все книги, изданные до 2000 года, а из кранов в районе
Эмили, 22 года, каждое утро разливает эспрессо в крохотной кофейне на углу 5-й улицы в Бруклине. Арда, студент-архитектор из Стамбула, берет капучино с двойной пенкой и оставляет мокрое кольцо на конспектах о готических соборах. «Ты опять не спала?» — тычет он в синяки под ее глазами, перемазанные консилером из аптеки за углом. По вечерам они прячутся от осеннего дождя под маркизой кинотеатра «Рокси», спорят о разнице между «тоской» и «sehnsucht», пока Лейла, соседка Эмили по общежитию,
Эмир, 28 лет, копался в двигателе «Фича» 1983 года в гараже на окраине Сараево. Рядом валялись промасленные тряпки, пахло бензином и жареным луком из соседней пекары. Его напарник Марко, переехавший из Белграда год назад, спорил о футболе с клиентом-дальнобойщиком: «Црвена Звезда без Караджича — как ćевап без лука!» Эмир молча протянул гаечный ключ — болт на выхлопной трубе не поддавался. В обеденный перерыв, сидя на ящиках из-под пива, они делили плескавицу. Марко вдруг спросил, глядя на
Младен, 17 лет, таскает кирпичи на стройке у обмелевшей реки Босны. После смены бежит в аптеку на окраине Сараево — у матери, Даницы, обострился туберкулез. Аптекарь, старик с желтыми пятнами на халате, щелкает счеты: *«Стрептомицин? Третий месяц нет. Спроси у тех, кто возит из Хорватии»*. По дороге домой Младен замечает Сару, девчонку из цыганского квартала: она выменивает сигареты на банку тушенки, прячет под рваным платком. Даница кашляет в подушку, на столе — пузырек с самодельным сиропом