Минхо, 27 лет, барахтается между сменами в баре «Морской ёж» в портовом районе Пусана. Его соседка Джису, 25, подрабатывает аэрографией на старых холодильниках, ночью рисует драконов на стенах рыбного рынка. В четверг утром Минхо находит её спящей в ванной, лицо в синей краске: «Опять заказ провалил?» — «Не, это я чайку хотела в синий перекрасить». В баре он смешивает коктейль с кальмаровыми чернилами и тыквенным сиропом — клиенты морщатся, но заказывают повторно. Письмо из Сеула приходит 12
Сохён, 34 года, водит пальцем по экрану телефона в переполненном вагоне метро линии 2. На блузке засохшее пятно от соевого соуса — вчера упало, когда переводила отчет по продажам косметики в третьем часу ночи. На станции Каннам выходит, протискиваясь локтями между школьниками в клетчатых юбках и менеджерами с термокружками. «Через неделю решим вопрос с повышением», — бросает начальник отдела Ким, не отрываясь от монитора. Сохён глотает холодный латте из стаканчика с подтёками, вспоминая, как
Чон Хи мешает котел с тушёным мясом, пока Джин Су режет коренья на деревянном столе. Их таверна в глухой горной деревне привлекает необычных гостей: сегодня это слепой маг Ынхо в плаще из крапивной ткани и Миёнг — девушка с шрамом в форме полумесяца на запястье. Ынхо ковыряет в зубах костью и просит «тот самый суп с манчжу», который когда-то ел его умерший наставник. «Корень варится уже три часа, а горечь не уходит», — бормочет Хи, вытирая руки о запачканный мукой фартук. «Ледяной перец из
Джинхо, владелец полуподвальной таверны в районе Инсадон, каждое утро начинает с протирания потёртой стойки тряпкой с запахом имбиря. Заведение днём принимает обычных посетителей, но после заката сюда приходят те, кто прячется в тенях: старый призрак в костюме 80-х, ворчащий о ценах на сочжу, оборотень-доставщик с облезлой шерстью на руках. «Опять аллергия? — Джинхо ставит перед ним чашку дымящегося отвара. — Попробуй ромашку вместо антигистаминов». На кухне Соён, бывшая шаманка, режет острым