Амели Лерой

Мэйв, рыжая 17-летняя девчонка с татуировкой вороны на запястье, ворует старую книгу из запылённого архива ливерпульской библиотеки, пока её подруга Элси отвлекает охранника вопросами о расписании автобусов. В крошечной квартире над пекарней на улице Брикстон, где пахнет жжёным маслом, они разбирают текст с выцветшими рунами. «Ты вообще читала, что тут написано?» — Элси тычет пальцем в страницу с рисунком крыльев, обведённых кровью. «Нет, — огрызается Мэйв, заваривая чай в треснувшем
Лика, геолог с треснувшими очками, копала возле заброшенного посёлка Геофизиков, когда лопата звякнула о камень с отпечатком лапы, похожей на цератозавра. В её рюкзаке лежали пробы грунта и потрёпанный блокнот с пометкой *"Частота 83.5 Гц — аномалия?"*. Брат Артём, в засаленной куртке авиамеханика, нашёл в тайге обломки вертолёта со свежими царапинами — будто что-то тащило его по скале. "Ты вообще в курсе, что это за хрень?" — спросил он, показывая на фото с камеры-ловушки:
Эмили, архивариус с хронической бессонницей, копается в подвалах городской библиотеки, разбирая коробки с письмами XIX века. Ее брат Джейкоб, электрик с татуировкой змеи на запястье, притаскивает в квартиру на Брикер-стрит провода и старые радиодетали — «Для проекта», бурчит, когда она наступает на разобранный трансформатор. В пятницу вечером Эмили натыкается на письмо от 1893 года: *«Они берут детей до восхода. Смотри на фабричные трубы»*. Запах гари с металлургического комбината висит над