Aimé Claeys

В Генте Арно Виссер, мясник с рынка на Коренлей, обнаруживает в треснувшей стене прадедовского дома дневник 1923 года. Записи рассказывают о докторе Леоне Моро, который пытался воскресить жену, используя смесь костной золы, можжевельника и электрических разрядов. Арно замечает, что его пальцы стали оставлять серые пятна на белье, как в описаниях «промежуточного состояния» из дневника. «Ты пахнешь мокрым пеплом», — говорит сестра Софи, когда он заходит в её кафе на улице Велдстрат. Она находит в
**Первый абзац:** Люк Верстратен, в синей робе с пятнами машинного масла, каждый вечер заказывал в «Кафе де Кайзер» кофе с зефиром, который всегда прилипал к дну чашки. Его друг Мартен, в берете и с кистями за ухом, рисовал за столиком портреты докеров из порта Антверпена. «Ты видел, как Ван Дейк сегодня орал на электриков? — спросил Люк, разминая затекшие пальцы. — Как будто мы винтики в его станке». Мартен мазнул охрой по холсту: «А ты не винтик. Ты тот, кто находит старые радиоприёмники в
Эмиль Вандермеер, 27 лет, каждый день в 5:45 надевает промасленный плащ и идёт на сталелитейный завод в пригороде Льежа. Его сестра Лиза, 19, работает в аптеке на улице Сен-Поль, где пахнет лавандой и йодом. По вечерам она стирает сажу с его рукавов, говоря: «Опять эти швы в котле проверял? Ты же не инженер, Эмиль». Он молчит, закуривает у окна, за которым дым из труб смешивается с туманом. Через три недели в цеху №4 лопается труба — взрыв оглушает, рабочий Анри падает в ёмкость с расплавом.
Йорик, студент-архитектор из Роттердама, каждое утро объезжал стройплощадки на потрёпанном велосипеде с корзиной, забитой чертежами. Его соседка Эльза, медсестра в униформе цвета хаки, часто ловила его у подъезда: «Опять забыл ключ?» — бросала она, запирая дверь снаружи. В Брюгге Лотте, дочь владелицы прачечной, находила в карманах сданных брюк обрывки записок на фламандском — координаты и даты, которые пересылала брату-дальнобойщику Матису. Когда Йорик обнаружил в дедовом чемодане фото 70-х с