Лукас, 19 лет, моет чашки в кафе на окраине Сан-Паулу, когда к нему подсаживается Изабелла в потёртой кожаной куртке. «Твой отец оставил тебе больше, чем долги», — бросает она, разворачивая карту с отметками возле фавел. Он вспоминает, как папа шептал про «змей под городом» перед смертью. В гараже Тиаго, его друг детства, ковыряется в моторе старого «Фольксвагена», смеётся: «Опять вляпался?» Вечером они пробираются в заброшенный кинотеатр 50-х, где находят каменный диск с узором, похожим на
Рикардо, 17 лет, в рваных кедах на асфальте фавелы Сантус-Думонт, гоняет консервную банку вместо мяча. Его друг Маркус, с татуировкой орла на плече, кричит: *"Se continuar assim, тебя в *Flamengo* даже дворником не возьмут!"* За углом бара с выцветшей вывеской *"Bar do Zé"* тренер Жоао, хромая, развешивает на веревке пропитанные потом майки — его левая нога, перевязанная эластичным бинтом, давно не выдерживает ударов по мячу. По вечерам они тренируются на пустыре рядом с
Рикардо, 19 лет, чинит мопед в гараже своей тети в Сан-Паулу, когда замечает треснувшую лампочку с гравировкой — *4ª via*. За углом, в ларьке *Bar do Zé*, его друг Лукас листает потрепанный блокнот: «Здесь отметки про грузы с доков. Кто-то сливает данные, пока полиция смотрит на фавелы». Мария, соседка-студентка, протирает очки от пара с кофе: «Мой брат исчез после таких же записей. Нашел что-то про «белые чемоданы» в порту?» На складах возле реки Тиете пахнет рыбой и машинным маслом. Рикардо