Морган Метцер, 34 года, живет с мужем Лайамом и двумя детьми в двухэтажном доме в Сиэтле, район Баллард. Лайам, архитектор, каждую субботу уезжает на «совещания», оставляя на столе квитанции из баров и следы помады на воротнике. Морган замечает пропажу обезболивающих из аптечки, переставляет камеру в гостиной. «Ты снова забыла, где оставила таблетки?» — Лайам перебивает её, разбивая чашку с надписью *World’s Best Mom*. Вечером, пока дети (Элли, 8 лет, и Джейкоб, 5) спят, она находит в его
Карла, 22 года, месит тесто в пекарне «Лунар» на углу Пласа-де-Армас в Санта-Катарине. На фартуке пятна от какао, в волосах — крошки кончас. Ее соседка Лупита, таская корзины с бельем из прачечной «Солюс», через открытое окно кричит: «Опять свайпаешь в тук-туке? Там одни туристы, ищущие „настоящих мексиканок“!». Карла хмыкает, смахивая уведомление: «Ищу того, кто Маркеса прочел без учебника». В четверг утром в пекарню заходит Диего, ветеринар из Мехико, в рубашке с вышитым ягуаром. Берет два
Эмили Картер возвращается в Гринвуд, Вермонт, после смерти отца-терапевта. В подвале его клиники она находит коробки с засушенной пижмой, старыми тетрадями с пометками «эксперимент №14» и пузырьки с мутной жидкостью. Мэр Том Харрис, заходя за рецептом от мигрени, роняет: «Люди до сих пор берут его настойки из крапивы. Говорят, от артрита помогает лучше таблеток». Записи отца указывают на заброшенную теплицу за рекой, где он выращивал редкие сорта мяты. Эмили натыкается на письмо 1998 года:
Лора, 28 лет, каждое утро замешивает тесто в пекарне на углу 5-й улицы в Бостоне. Запах имбирных пряников смешивается с гудками машин за окном. За неделю до Рождества в дверь входит Джейк — друг детства, которого она не видела десять лет. «Ты всё ещё добавляешь слишком много муки в кексы?» — усмехается он, смахивая снег с кожаной куртки. Лора находит в подсобке коробку с облупившейся жестяной звездой — той самой, которую они вместе повесили на школьной ёлке в 2007-м. Джейк молчит, когда она