Джереми Бенжамин

Лидия Харпер, слепая с детства, переезжает в полузаброшенный дом в пригороде Брекенвилля после смерти тети. Она нащупывает трещины в обоях, чувствует запах плесени и слышит скрип половиц, хотя в комнатах пусто. Местный шериф Картер, в мятом униформе и с кофе в стироловом стакане, предупреждает ее: «Тут в ’92-м семья пропала. Стены тут… помнят». Ночью Лидия записывает на диктофон голос девочки, шепчущей: «Он взял мамин фотоальбом. Под крыльцом». Утром она копает ржавой лопатой и находит
Зидан Адамс, 23 года, каждую ночь стучит по клавишам потрёпанного ноутбука с наклейкой «Ctrl+Alt+Delight» в углу экрана. Его квартира в Бруклине завалена пустыми банками энергетиков, а на стене висит карта Нью-Йорка, испещрённая красными метками — заброшенные заводы, офисы лоббистов, подпольные клубы. В блоге «Чёрный фитиль» он публикует расшифровки переговоров мэрии, которые подбрасывает анонимный источник в Telegram. «Ты снова спалишься, как в том деле с таксистами», — бормочет его соседка
Лейла, 22 года, втирает машинное масло в шестерёнки сломанного андроида в подсобке подпольной мастерской. Помещение — бывший автосервис в районе пустующих складов Детройта. Пол заляпан краской, на стене календарь с обведёнными датами поставок. «Опять перегорел чип в №12», — бросает она Майлзу, коллеге с татуировкой паука на шее. Тот роняет гаечный ключ в ящик: «Шеф сказал, к пятнице всё чинишь. Или сокращение». За окном грохочут товарные поезда, а неоновая вывеска «Fresh Meat» мигает через