Энтони Эллуль

Лора, пчеловод из канадской глуши, вяжет джемперы из собачьей шерсти, пока ее ульи стоят под кленом. В кармане — письмо от подруги Миры с Мальты: «Мед с цветка синеголовника здесь называют *ghana* — ищут безумцы. Мой бар закрывается в 2, но ключ под ковриком». Лора летит в Валлетту с банкой брусничного варенья в рюкзаке. В аэропорту Монреаля старик в клетчатой рубашке бормочет: «Пасечники теперь как шпионы — везде свои нитки тянут». Мира, с татуировкой осьминога на ключице, разливает ракию в
Лука, 17 лет, в рваной кепке и с облупившейся татуировкой осьминога на запястье, копался в ящике с вяленой рыбой на заднем дворе дома в Валлетте. Его сестра Мира, перебирая старые фотографии в кухне с треснувшей плиткой, нашла конверт с билетом на паром до Сицилии, датированным днём исчезновения их отца. «Смотри, — она протянула Луке снимок, где Энцо стоит рядом с ящиком, обёрнутым водорослями. — Это же док в Марсашлокке. Там сейчас туристы с айфонами толпятся». Лука вытащил из кармана залитый