Ватару Като

Кафка Хібіно, 32-летний уборщик из токийского района Сіндзюку, сортирует окровавленные останки кайдзю в пластиковые контейнеры. Его напарник, Ічіро, швыряет в него смятый пакет из-под лапши: «Опять застрял на сверхурочных? Брось это, идём в бар — у них сегодня скидка на пиво». Кафка отмахивается, случайно ранив руку о осколок кости. Ночью, в подсобке с пыльными окнами, порез начинает светиться синим. Чешуя покрывает ладонь, а голос в голове шепчет: *«Наконец-то проснулся»*. На следующее утро,
Юто, студент-второкурсник из токийского района Сугинами, в субботу копался в груде носков под кроватью, когда нашел конверт с липким пятном клубничного джема. Бабушка из деревни Камикая написала корявым почерком: *«Приезжай до конца недели, иначе дом отдадут под парковку. Твой дед обещал соседям, что ты женишься на их внучке»*. Поезд задержали из-за дождя, и на платформе в Камикая его встретила Сакура в резиновых сапогах с лягушками — первая из «кандидаток». «Я три года училась делать онгигири
**Параграф 1:** Такуя, инженер-электронщик из токийского района Адати, три ночи подряд замечал перебои в работе уличных фонарей возле своей мастерской. Его коллега, Макото, в пятницу утром показал распечатки графиков энергопотребления: «Смотри — с 2:34 до 2:47 каждый день словно кто-то высасывает ток из сети. Даже холодильник в углу вчера взорвался». Вместо обеденного перерыва они разобрали старый радиоприемник из кладовки, подключили к осциллографу. На частоте 108.8 МГц поймали повторяющийся