Оайикунл Олууореми

Эфоса, рыбак с мозолистыми руками, вечно пропахший речной тиной, нашел странный амулет в брюхе сома. Металлическая подвеска в форме спирали лежала в луже рыбьих кишок, пока он чистил улов у хижины из красной глины. "Кто-то потерял свою удачу", — усмехнулся он, привязывая находку к поясу поверх потёртой ткани. Ночью амулет засветился, вырвав из теней высокую женщину в одежде из птичьих перьев. "Ты разбудил меня раньше времени", — её голос скрипел, как несмазанные двери
В Лагосе, на переулке за рынком Балогун, Адесуа Окафор, 42 года, владелица маленького салона волос «Золотой гребень», каждое утро пересчитывает наличку в старом металлическом ящике. Её дочь Ннека, 19 лет, тайком берёт деньги на плату за университет, пока мать на рынке закупает парики. «Ты думаешь, я не вижу, как трясутся твои руки, когда открываешь сейф?» — шипит Адесуа, находя спрятанные под ковриком 500 найр. Сосед Эмека, водитель маршрутки, приносит слухи: её младший сын Чиди, 15 лет,
В Лагосе 19-летняя Амара, дочь владелицы уличной закусочной, начинает видеть тени в углах мастерской, где подрабатывает у механика Тунде. Ее руки покрываются синяками после ночных пробежек по рынку «Балаогун», хотя она не помнит, как туда попадает. «Ты что, спишь на ходу?» — хрипит Тунде, вытирая масло с разбитого мотоцикла «Хонда». Амара молчит, пряча под платком вырванные клочья волос. По вечерам, когда мать тушит жаровню с акара, девушка слышит шепот на языке йоруба: «Они придут за мной
Чиди, 23-летний курьер на мопеде, ежедневно объезжает пробки на Third Mainland Bridge в Лагосе, доставляя коробки с тканями *анкара* из магазина тети Нкем в районе Икеджи. Его маршрут пересекается с Аминой — студенткой факультета биохимии, которая торгует самодельным мылом на тротуаре возле рынка Болукаджи. «О, *madam scientist*! Опять твой мыльный пузырь в мою сумку залетел?» — кричит Чиди, вытирая рукавом пот со лба. Амина, поправляя платок *gele*, отвечает: «Если бы ты не гонял, как *okada*
Чиди, старший брат, работает инженером в Лагосе, но каждую субботу вынужден разбирать ссоры между сестрами Ннекой и Амакой. Ннека, 28 лет, упрекает Амаку за то, что та забыла купить пальмовое масло на рынке Аддо: «Ты думаешь, суп сам себя сварит? Папа приедет через два часа!» Амака, в розовой геле на голове, хлопает дверью, садится на мототакси и мчится к торговке Эзи, у которой всегда под прилавком спрятаны спелые манго. Чиди тем временем чинит сломанный вентилятор в гостиной, где на стене
В рыбацкой деревне Окрика, затерянной среди мангровых зарослей, старый Эмека каждое утро чинит сети, пока его дочь Ннека, учительница местной школы, разбирает тетради с ошибками в словах вроде *огород* и *алагбата*. На рынке, где торгуют вяленой тилапией и пальмовым маслом, шепчутся, что Эмека когда-то утопил лодку соперника из-за спора о границе участка. "Ты думаешь, река забыла твое лицо?" — бросает ему вслед продавщица растительного мыла Айна, вытирая руки о фартук. Ннека, случайно
В Ашантиуа-Квортер, криминальном районе Аккры, детектив Кофи Менсах ищет пропавшую грузовичицу с контрабандой антибиотиков. Следы ведут к порту Тема, где местный мальчишка-разносчик, Джозеф, видел, как ночью груз перегружали в фургон с логотипом фармкомпании «Нкрума-Мед». Кофи находит в кафе «Адома» свидетеля — Аму, официантку с ожогом на левой руке: «Они говорили на смеси эве и английского… один назвал другого *агблемеворви*, чертова змея». В её кармане — чек из аптеки на улице Осу, где
Чиди, плотник с мастерской в Ошоди, возвращается домой в Аджао-Эстейт позже обычного. В гостиной Ннека, его жена, разговаривает по телефону, приглушая голос: "Завтра у рынка. Да, в синем платье". Она оборачивается, замечает мужа, резко кладет трубку. Чиди молча ставит на стол пакет с акра — шарики из черноглазого гороха уже холодные. "Кому звонила?" — "Амине. Спросить про ткань для штор". На полу — следы грязи от чужой обуви, 42-й размер. У Чиди — 40-й. Через три