Эмир, парень лет двадцати, копался в подвале дедовского дома в Ускюдаре, когда наткнулся на ржавый ящик с выцветшей тканью внутри. Там лежал обломок деревянной дощечки с резными символами — полустертый полумесяц, переплетенный с корнями. «Бабушка говорила, дед исчез, когда пошел искать *то самое* дерево возле цистерны Базилика», — вспомнил он, проводя пальцем по трещине. На базаре старьевщик Али, разглядывая артефакт, хрипло пробормотал: «Это из храма, которого нет на картах. Спроси Лейлу из
Гюлизар, девятнадцатилетняя девушка с рыжими прядями в волосах, каждое утро открывает ставни пекарни *Şafak* на узкой улочке в районе Балат. Ее старший брат Эмир, в засаленной кожаной куртке, ворчит, пока разгружает мешки с мукой: *"Снова опоздала на десять минут. Мука подорожала, а ты копайся с этими дурацкими стихами в блокноте"*. В холщовой сумке у нее всегда лежат тетрадь с каракулями и потрепанный томик Назыма Хикмета. По четвергам к пекарне подъезжает грузовичок с углем — сосед