В старом портовом районе Инугами, заваленном ржавыми контейнерами и неоновыми вывесками караоке-баров, 19-летний Кайто чинит сломанный дрон с помощью паяльника, обмотанного изолентой. Его напарница Аяме, в потёртой куртке с нашивкой «07-й отряд», вбрасывает в разговор: «Опять сигнал с третьего дока – говорят, там «тени» гнёзда свили». Они пробираются через подземные туннели, где мигают лампы дневного света, а на стенах висят объявления о пропавших детях. Внезапно Кайто натыкается на груду
Лина Картер, биохимик из бостонской лаборатории «Квант-Лабс», третью неделю копалась в данных секвенирования ДНК, когда заметила аномалию в образце №241. «Джейкоб, глянь — здесь повторяются те же маркеры, что в образцах из перуанских раскопок», — бросила она коллеге, указывая на экран. Рейес, с кружкой холодного кофе в руке, усмехнулся: «Ты опять про свой «генетический шифр»? Может, это глюк в новой партии реактивов?» Лина проигнорировала его, доставая из сейфа артефакт — черный камень с
Представь: старый японский квартал, туман такой, будто сам воздух скорбит. А по мостовой шагает Рэнтаро — наш «герой», если его так можно назвать. Самурай без клана, живущий только местью. Ну знаешь, классический тип с глазами, как лезвие катаны — холодно, остро, и кажется, если дотронешься, порежешься. Но вся фишка в том, что он не просто машина для убийств. Внутри — адская смесь из гнева и… черт, да он сам уже забыл, что еще там есть. А потом *она* появляется. Саюри. Эта девчонка, которая
Юта, 22 года, чинит велосипеды в тесном гараже возле станции Сибуя. Каждое утро он протирает рамы тряпкой, пахнущей WD-40, и слушает перебранку соседей через тонкие стены. В пятницу к нему завалился Сёта — бывший гонщик с шрамом на щеке, который бросил в углу помятый трековый велосипед: *«Спицы кривые, как моя жизнь. Починишь?»*. За разбором втулки Сёта заметил, как дрожат пальцы Юты при замене камеры: *«Ты ж не на похоронах — затягивай гайки смелее»*. Тренировки начались на заброшенном