Эмир тащит мешки с рисом через переулок Капалы Чарши, пот смешивается с пылью на шее. В кармане — смятый листок с расписанием тренировок в «Демир Джадде», зал в подвале с протекающей трубой. Тренер Хакан, бывший чемпион с шрамом через бровь, кричит: "Снова опоздал? Чай остыл, а Арда уже два раунда бьет грушу!" Эмир молча наматывает бинты, стирая мозоли от веревок на ладонях. Сестра Зейнеп передает лепешки с сыром через решетчатое окно: "Мама спрашивает, когда перестанешь прятать
Гюльпери в деревне каждое утро начинала с того, что подметала двор метлой из виноградной лозы. Отец Али, с руками в трещинах от работы на оливковых полях, однажды бросил в разговоре: "В Стамбуле небо закрыто крышами, а люди забывают, откуда ноги растут". Она упаковала вещи в деревянный сундук, завернув в платок кусок сушёной инжирной пастилы — мать сунула его тайком, пока Али ругался с соседом из-за сломанного плуга. В поезде, пахнущем угольной пылью и потом, девушка прижималась лбом