Rochelle Vaughan

Лиза перевозит семью в домишко под Портлендом, купленный за бесценок из-за треснувшего фундамента. Десятилетняя Мэйзи, глухая от рождения, первая замечает странности: на её планшете самопроизвольно рисуются спирали, а по ночам вибрация пола будит точь в 3:17. Пол, муж-столяр, чинит скрипящие ставни, ворча: «Эту конуру надо сжечь, а не латать». За снятой панелью в кладовке Лиза находит ржавую коробку с детскими браслетами из клиники «Св. Агаты» и потрёпанный дневник 1978 года, где неразборчивый
Рэйсин Робинсон, 42 года, живет на Эджмонт-авеню в старом кирпичном доме с облупившейся краской на крыльце. Каждое утро она заходит в *Мартинис-кофе*, где бармен Луис подает ей капучино с корицей и ворчит: «Опять вчера митинговала до полуночи? У тебя щеки серые». Её дочь, 16-летняя Шанис, собирает рюкзак в прихожей, бросив на стол брошюры против сноса библиотеки. «Мама, мистер Дэвис из совета района звонил. Говорит, застройщики уже чертежи привезли». Рэйсин листает папку с подписями соседей,