Сани Муазу

Эрнест Онвега, седой водитель с шершавыми руками, каждое утро проверял двигатель старого грузовика перед рейсом в Ибадан. Его дочь Адаеза, в потёртом платье с карманами под документы, спорила с братом Чидибе в тесном офисе: «Если не отдадим долг за топливо, завтра эти бумаги станут мусором». Через три дня Эрнест умер от сердечного приступа на парковке у рынка Икеджа, сжимая ключи от машины. Адаеза, перебирая его записную книжку, нашла неоплаченные штрафы и контакты водителей-конкурентов,
Чиди, младший аналитик в банке на улице Адеола-Хоуп в Лагосе, каждое утро пробирался через пробки на дэнфо, опаздывая на совещания. Его сестра Амака торговала тканями *анкара* на рынке Икеджа, пряча пачки наличных в жестяную коробку из-под печенья. «Ты опять не спал?» — спросила она, заметив мешки под его глазами, когда он забежал за долейми на обед. Чиди промолчал, но в кармане пиджака жался crumpled договор о кредите под 45% — друг Эффе уговорил вложиться в «гарантированный» импорт
Амина Джейдолу, кандидат от оппозиции, раздает пачки наличных водителям *кеке-напе* на перекрестке Обафами-Авенида в Лагосе. Ее помощник, Чиди, шепчет: «Босс, полиция снимает это на телефон». За спиной — рев генератора и запах жареных *аллябо*. Внезапно черный внедорожник с тонированными стеклами блокирует их «Хайлюкс». Из окна летит конверт с фотографиями Амины в постели с бывшим губернатором Энтони Обаси. «Ты выйдешь из гонки, *асява*», — кричит водитель, исчезая в облаке пыли. В тот же вечер