Фиоренца Пьери

Мартина, 32 года, протирает полки в книжном магазине на окраине Турина. Запах кофе из соседней пекарни смешивается с пылью от старых томов Пиранези. В кармане дрожит телефон — мать звонит третий раз: «Приезжай до восьми, папа уже развесил *люциде* на балконе». Она бросает в сумку подарок для племянника — деревянного робота, завернутого в газетную страницу про забастовку метро. «Снова эти пластиковые ангелы на каждом углу», — бормочет она, допивая эспрессо с привкусом горелой гущи. На
Ливия, 28 лет, официантка в туринском кафе *Бьянко*, каждое утро протирает стойку с пятнами от эспрессо. Ее ритуал — рисовать на салфетках сломанные часы. В четверг, когда в дверь врезается Карло, архитектор из Рима в помятом пальто, она роняет поднос. "Вы всегда так знакомитесь?" — хрипит он, подбирая разбитую чашку. "Только с теми, кто заказывает двойной эспрессо в семь утра", — бросает Ливия, замечая шрам у него на левой руке. Он оставляет чаевые — монету 1947 года. Позже
Эва рылась в старом шкафу библиотеки, когда наткнулась на потрепанный дневник с инициалами «М.Р.» — Марта Риччи. На пятой странице девушка прочла: *«Сегодня снова слышала, как директор Бальдини говорил с кем-то о „исправлении ошибок“… Они точно что-то скрывают»*. После уроков Эва тащит Тео в кафе на Via Roma, тычет пальцем в строки. «Смотри, она писала это за два дня до…» Тео перебивает, крутя в руках пустой стакан: «Теплица за спортзалом. Там давно никто не бывает. Проверим завтра?» Его нога
Лука, бывший механик с выцветшей татуировкой *"Claudia"* на запястье, развозит документы на потрёпанном мотоцикле Yamaha по узким улицам Рима. Каждый вечер он заезжает в бар *"Al Vespaio"*, где владелец Энцо выдаёт конверты с наличкой. **"Опять штрафы?"** — бросает Энцо, указывая на царапину на баке. Дома жена Сильвия пересчитывает монеты в керамической кружке: **"Школа звонила. У Алессандро вши — нужны деньги на лечение"**. Лука молча достаёт пачку