Mikolaj Matczak

Кася протирала пыль с фоторамки, украденной из пустого магазина на улице Груецкой. Ее младший брат Марек чинил дырявый брезент над подвальным окном, ругаясь на сломанный паяльник. «Ты слышал, как ночью скреблось у двери?» — спросила Ола, разбирая трофейный рюкзак с консервами. В углу, под треснувшей лампой, Ванек пытался разгадать карту канализационных туннелей, помечая маркером перекрытые участки. Ежедневный ритуал — проверка запасов воды в ржавых канистрах, обмен слухами о «патрулях» за
Казимир, 28 лет, грузчик на складе в районе Прага, каждое утро заезжает за младшим братом Тадеушем на ржавом «Сирано». «Опять воняешь бензином», — бурчит Казимир, когда Тэдек, 19 лет, неудачно чинивший старый «Полонез» в гараже на Мокотове, залазит в машину. Маршрут один: из Бялоленки через Вислу, мимо облупленных хрущёвок на Гроховской, где в подъезде третьего этажа они делят двушку с протекающим балконом. По вечерам спорят из-за счетов — Казимир тычет пальцем в квитанцию за отопление: «Ты
Матеуш, студент-медик из Вроцлава, тайком перевязывает ожог на руке после столкновения с милицией на площади Грюнвальдской. В рюкзаке у него — листовки с лозунгами «Солидарности», завёрнутые в газету *Życie Warszawy*, и флакон валерьянки для матери, которая каждое утро молчит у плиты, помешивая ячменный кофе. «Ты думаешь, молитвами сытых бабушек что-то изменится?» — бросает он брату Якубу, который в чёрной сутане разбирает пожертвования в костёле Святой Анны. Тот достаёт из-под алтаря конверт с
Агата, студентка-заочница, подрабатывает в кафе «Под лебедем» на варшавской улице Кракowskie Przedmieście. По утрам она протирает столешницы с царапинами от ножей, пока владелец, пан Марек, ворчит на сломанную кофемашину: *«Опять эти проклятые зёрна застряли — ты вообще фильтр промыла?»* Вечерами Агата тайком рисует в блокноте эскизы платьев, пряча его под стойкой, когда заходит Ян — гитарист из подвальной панк-группы, заказывающий эспрессо с тремя ложками сахара. Однажды он оставляет на