Сергей выходит из электрички на засыпанный снегом перрон, спотыкается о ржавые рельсы. В кармане — билет до Питера и потрепанный блокнот с аккордами. Мать встречает его на кухне хрущевки, где обои желтеют от табака. «Опять гитару тащишь? — бросает она, мешая ложкой чай с гущей. — Холодильник второй день гудит, а ты про концерты». Вечером он лепит скотчем порванный шнур от усилителя, пока за стеной соседи ругаются из-за долгов за свет. В гараже за авторемонтной мастерской Дима, бывший
Знаешь, есть одно шоу, где артисты будто надевают чужие жизни как костюмы — вокал, жесты, даже взгляд подмечают до мелочей. Вот смотришь на сцену, а там будто сам Фредди Меркьюри ожил или Уитни Хьюстон в расцвете сил поёт! Иногда мурашки — настолько точная копия, что голова не понимает: это ж живой человек или голограмма какая? Мне всегда интересно: как они умудряются поймать эту магию? То ли гримёр волшебный, то ли участники просто одержимы — репетируют перед зеркалом, пока соседи стучат по