Лейла, в заляпанном маслом комбинезоне, ковырялась в двигателе «Шевроле-67» у себя в гараже на окраине Альбукерке, когда Винсент, с татуировкой полумесяца на шее, принёс схему охраны местного ломбарда. «Эмилио снова повысил ставки, — бросил он, разворачивая чертеж на капоте. — Теперь там датчики движения, как в Форт-Ноксе». Карлос, щурясь в экран ноутбука с наклейкой «404 error», добавил: «Камеры подключены к городской сети — взломаю за час, но если мэрша узнает, что мы лезем в её серверы…»
Эмма Райт, бывший шеф-повар из Бруклина, приезжает в Вермонт после увольнения, снимает полуразвалившийся домик с яблоневым садом. Ее сосед, Джейк Моррисон, владелец молочной фермы, сперва ворчит из-за того, что она перепутала его коров с альпаками. "Ты хоть раз видела корову вблизи?" — бросает он, когда Эмма пытается помочь с утренним доем. К вечеру он все же приносит ей банку домашнего меда и чертежи старой теплицы, которую она хочет восстановить. В ее сумке валяются билеты на метро,
Эмили, 17 лет, моет посуду в кафе *Frosty Mug* на углу 5-й авеню в Чикаго, когда находит в подсобке старую коробку с дневником бабушки Лилиан. В записях 1963 года — эскизы костюмов, билеты в театр *Серебряный колокольчик* и недоуменные заметки: *«Почему мэр запретил спектакль? Мы успели сшить только три платья из десяти»*. Эмили звонит младшему брату Джейку, который чинит велосипед в гараже: «Слушай, тут в театре сейчас крыша протекает. Ты серьёзно хочешь это восстановить?» — «У них были живые