Гилберт Морроу, 17 лет, втискивает под кровать коробку с облупившейся голубой краской, пока мать Лора стучит ложкой по кастрюле с овсянкой. В углу кухни — сломанный холодильник, гудит, как умирающий шершень. Сестра Элла, 13, рисует маркером на гипсе (сломала руку, пытаясь залезть в заброшенную водонапорную башню). «Ты опять прячешь свой хлам?» — бросает она, разглядывая трещину на потолке. Гилберт молчит, поправляет очки, заляпанные клеем от вчерашней поделки. После школы он задержится у
Эйден, бывший морпех с татуировкой орла на предплечье, втирается в доверие к Карлосу, мелкому дилеру из Лос-Анджелеса. Они встречаются возле автомастерской на Сансет-бульвар, где Карлос в засаленной футболке ворчит: «Полиция как шакалы — чуют запах через три квартала». Эйден молча перекладывает пачки кокаина в багажник старого «Кадиллака», прикрываясь шумом поездов, грохочущих по эстакаде. По вечерам он звонит дочери из телефонной будки возле закусочной, считая мелочь для оплаты разговора. Его
В старом портовом районе Сан-Франциско Эмили Ковач, 23-летняя барменша с татуировкой якоря на запястье, находит в мусорном баке за своим баром «Корабельный свисток» окровавленный перочинный нож. Рядом валяется студенческий билет на имя Люка Торреса — парня, который вчера спорил с местным наркодилером Винсом «Клыком» у стойки. Эмили звонит своему брату-автомеханику Дэнни, хрипящему от сигарет: «Черт, тут такое… Приезжай, пока Клык не вмазал нам всем». Тем временем Люк, прячущийся в заброшенном