Лора Квинн, 34 года, работает уборщицей в больнице Св. Джеймса в Ист-Энде. Каждое утро перед сменой она заходит в кафе «Брик-лейн», заказывает черный кофе и крадет сахарные пакетики — складывает в карман потрепанной куртки. В четверг, 12 октября, в 15:30 она видит, как медсестра Клара Рид прячет ампулы морфина в сумку с грязным бельем. «Ты что, крыса?» — Лора хватает Клару за локоть, та вырывается, роняет ключи от аптеки. На них — брелок с гравировкой «Э.М.». Той же ночью Лора взламывает
В Брайтонском пабе *The Rusty Tap* каждую среду собираются трое: Саймон, сантехник с вечно заляпанным герметиком пиджаком, Найджел, айтишник, нервно перебирающий костяшки домино вместо телефона, и Мо, владелица цветочной лавки, разводящая руками: «Опять пиво тёплое, Гарри? Слушай, я тебе в бар гвоздики притащу — оживишься». За соседним столиком раввин Лея Коэн, 32 года, в пятничный свитер поверх рубашки, разбирает записи для субботней проповеди. «Саймон, ты в прошлый раз кран в микве так
Элиза Торн, двадцатитрехлетняя стажерка с выцветшим розовым блокнотом, ежедневно пробирается через толпу туристов к офису журнала на углу 5-й авеню и 42-й улицы. Ее стол — треснувший монитор, пачка визиток от PR-агентств и полупустой флакон лака для ногтей «Кровавый рассвет». Даниэль Рэймонд, главный редактор с вечной сигаретой за ухом, прерывает ее попытку перепечатать глянцевую статью о летних трендах: «Ты опять перепутала Pantone 19-4052 с Classic Blue? Клиентка ждет, а ты копаешься, как
Шон Эмери, сержант британской армии, выходит из суда после оправдания по делу о расстреле гражданского в Афганистане. Камеры наблюдения зафиксировали, как он толкал женщину в подъезде возле станции Ватерлоо — но адвокаты нашли артефакты в записи: тень от фонаря падала не туда, звук обрывался неестественно. Через три дня Шон, закуривая у киоска на Боро-маркет, видит на экране новостей ту же женщину — теперь её лицо в HD-кадрах с автостоянки в Сити. "Вы уверены, что это я?" — он тычет