Аравинд, переехавший из Бангалора в Мумбаи, каждое утро спускался по облупленной лестнице дома №14 на улице Лоха-Чоук, обходя трещины на ступенях. Его комната пахла сыростью, а через тонкие стены доносились крики уличных торговцев: *«Панипури, свежий панипури!»*. Хозяйка, миссис Дешпанде в выцветшем сари, стучала в его дверь ровно в 7:30: *«Счет за свет просрочен. И новый жилец, эта… Эмили, опять ночью хлопала дверью»*. Американка с рыжими волосами, снимавшая комнату напротив, целыми днями
Раджеш, 16 лет, в рваных кедах с отклеенной подошвой, каждое утро убегал с поля, где помогал отцу Садживу поливать бахчу. Вместо школы — пустырь за железнодорожной станцией в Амритсаре: там с Аржуном и Балджитом они расчищали камни, чтобы разметить площадку для кабадди. «Смотри, как кобра!» — кричал Балджит, хватая Раджеша за лодыжку, пока тот пытался перепрыгнуть через линию. Вечерами мать Шанти ругалась из-за грязи на рубашке: «Опять в грязи? Ты жениться собрался или в бродяги?» Раджеш молча