В съемной квартире на третьем этаже Марселя Мари, 32-летняя библиотекарша, разбирает коробки с книгами покойной бабушки. Под слоем пыльных романов Бальзака она находит потрепанный конверт с письмами на идише и открыткой 1963 года — виднеется вывеска кафе *Le Vélo Rouge*. «Ты вообще смотрел, куда кладешь?» — бросает она через плечо младшему брату Люку, который грызет багет, уставившись в телефон. В углу комнаты валяется детская кукла без глаза — та самая, которую бабушка шила из обрезков
Люк, инженер-самоучка из Марселя, чинил старые магнитофоны в подвале материнского дома, когда заметил странные помехи в радиоволнах. Его соседка Илка, студентка-физик из Берлина, зашла за отверткой и услышала шипение динамиков: «Это не помехи. Ты слышишь ритм? Как азбука Морзе…» Они расшифровали сигнал — координаты указывали на заброшенную шахту в Рурской области. В рюкзаке Люка, рядом с паштетом в жестяной банке и потрепанным блокнотом, лежал самодельный детектор электромагнитных полей. В
Луиза, 27 лет, в рыжем пальто с потёртыми локтями, раскладывает книги в магазине *La Page Perdue* на Монмартре. Антуан, бармен из соседнего кафе *Le Matin Calme*, приносит ей эспрессо в зелёной чашке с трещиной: «Снова не спала? Твои клиенты думают, что ты призрак». Она ворчит на его шутки про потускневшие обложки романов Бальзака, но замечает, как он поправляет очки, когда считает сдачу — левая дужка обмотана изолентой. По вечерам он оставляет у задней двери коробки с пирожными «мильфей», а
Эмма, 27 лет, донашивает синий шарф с выцветшими звёздами, пока разгружает коробки с чайными смесями в крошечном кафе *La Lune* на углу улицы Сен-Дени в Монреале. За стойкой — Люк, бармен-студент, щёлкает жвачку и роняет: «Опять дождь. Ты так и будешь прятаться здесь от своей бельгийской тоски?» Она молчит, поправляя плакат с меню, где «speculoos» написано с ошибкой. По вечерам звонит сестре Софи в Брюссель, та шепчет сквозь помехи: «Папа опять забыл, где очки. Ищет в холодильнике». Эмма