Марина Блейк

Представляешь, жил себе Егор Жжёнов – ну настоящий местный шериф, вроде как сам всё под контролем держал. Криминал хоть и был, но тихо себе копошился, знал своё место. А тут как гром среди ясного неба – спускают сверху какого-то полковника Ганецкого. Типа, новый начальник, всё по учебникам, с галстуком и бумажками. Жжёнов-то уже годами по-своему работал: то ли закон, то ли понятия – сам чёрт ногу сломит, но порядок ведь был! И вот начинается цирк. Сперва – на военку напали, оружие слили.
Следователь Александр Никитин, живущий в хрущёвке на окраине Петербурга, расследует убийство подростка возле заброшенной фабрики «Красный Октябрь». На месте преступления он находит клочок газеты с адресом кафе «Балтика» и пятнами подсолнечного масла. Начальник, майор Семенов, в душном кабинете с запотевшими окнами бросает папку на стол: «Опять твои фантазии? Там наркоманы стрелялись — и точка». Никитин замечает следы шин «Мишлен», которых не бывает на разбитой дороге к фабрике. Вечером в
Знаешь, иногда натыкаешься на истории, которые как будто цепляются за душу когтями — и всё. Не отпускают. Вот эта... Ну та, где люди словно забыли, что можно просто взять и *жить*, а не существовать на автопилоте. Помнишь, как в детстве ветер в лицо — и кажется, весь мир твой? Здесь такое же чувство, только сквозь слёзы. Главное — они не кричат о любви пафосными монологами. Всё тише: взгляд через окно в дождь, случайное прикосновение к руке, когда автобус тряхнуло. А потом... Блин, даже не
Знакомо ощущение, когда случайная встреча переворачивает всё с ног на голову? Вот пять абсолютно разных женщин — каждая со своим багажом, трещинами в душе и масками «всё отлично» — забрались в дамскую комнату на каком-то пафосном юбилее. Ну, думаешь, классика: поболтали о тушь для ресниц, посетовали на тесные платья... ан нет! Тут каждая — как запертый чемодан с биркой «осторожно, хрупкое». Одна скрывает прошлое, другая притворяется, третья вообще не знает, кто рядом. А самое дикое? Их жизни
Представь себе сонный приморский городишко в межсезонье — лужи, серое небо, пустынные набережные. Вот там-то и крутится вся эта история. Сашка-трубач, мужик под сорок, с виду обычный, а в душе — вечный странник. Музыкант от бога, да только жизнь его как заезженная пластинка: вечерами дудит в оркестрике для туристов, а потом вдруг — хлоп! — исчезает на неделю. То ли в запой, то ли ветер в голове загулял. Сам говорит — «ищу свободу», а по-моему, просто от себя бежит. А Вера… Ну как её описать?
Представь: молодая россиянка Алёна едет на стажировку в какую-то солнечную средиземноморскую дыру — а через пару месяцев её находят мёртвой. Власти говорят «несчастный случай», но кто ж поверит? Её муж Николай, чеченский ветеран с глазами, как сталь, и отец Анатолий, афганец с кулаками размером с гранаты, — они-то знают: такое просто так не списывают. Почуяли подвох — и понеслась. Вот что бесит: пока они там копали, вылезло такое, что даже бывалым солдатам мурашки по спине. Оказывается, Алёну
Знаешь, такие истории вроде как везде — успешный врач Виктор, на вершине карьеры, а в личной жизни... полный развал. Бросил жену, увлекся новой пассией. Ну типичный кризис сорокалетних: «Ой, жизнь серая, быт заел, а тут — бац! — свежий ветер в лицо». И ведь сам верит, что это счастье, а не просто гормоны играют. А Алена? Вот честно — жалко до боли. Бросила всё ради семьи, детей, а теперь в 40 осталась у разбитого корыта. Обида-то какая — не то слово. Ведь отдала годы, мечты, а получила... что?
Вот, знаешь, история про одну нашу — Марину. Семь лет назад она, тогда еще с мечтами о писательстве, сорвалась из Москвы с дочкой под мышку в какую-то английскую деревушку. И вроде бы теперь у нее всё схвачено: муж обожает, соседи милые, друзья на чай зовут, работа есть. Ан нет — внутри пусто. Как будто жизнь не её, а чья-то чужая. Любви нет, гармонии с собой — тоже. Всё как в тумане, буквально. А тут как назло подруга объявляется — вся такая заряженная, с новым романом в руках и блеском в