Эмир, худощавый парень в потертой кожанке, каждое утро пробирается через шумный рынок Бурсы к ткацкой мастерской деда. Там, между старыми станками и клубками шелка, он прячет гитару в ящик с инструментами — Хассан-деде бросает косой взгляд: «Опять твои струны визжат вместо того, чтоб узоры считать». По вечерам Эмир прокрадывается к полуразрушенной византийской церкви на окраине, где местные подростки жгут костры. Лейла, дочь владельца медной лавки, подкидывает в огонь ветки: «Спой про то, как
Знаешь, есть такие истории, которые цепляют неожиданно — будто врезаешься в стену из воздушных шаров. Вот представь: крутой адвокат по разводам, этакий циник в идеальном костюме. Уверен, что видел всё — от поддельных чеков до слез в дорогих салфетках. Живет по расписанию, как робот, и любовь для него — просто пункт в брачном контракте. Ну а кто бы не стал таким, если каждый день копаешься в руинах чужих чувств? А потом бац! В его лимузин врезается рыжая девчонка на раздолбанном такси. Не