Лена ковыряла вилкой холодные макароны в школьной столовой, когда Тайлер швырнул на стол распечатку с картой района. «Вчера на стройке у реки видел это», — он ткнул пальцем в заляпанное кофейным пятно изображение силуэта с перекошенными суставами. За окном дождь стучал по ржавым желобам, а за спиной у них повариха Марта ругалась с поставщиком замороженных котлет. «Опять твой «призрак-бродяга»?» — фыркнула Лена, но уже достала из рюкзака потёртый блокнот с записями о странных отключениях света в
Лейла, 16 лет, красит граффити с драконом на заброшенном складе в пригороде Окленда. Её младший брат, Макс, 14, смотрит, как она смешивает баллончики: «Ты уверена, что старики не спалят? У мамы же детектор на враньё, как у ФБР». Они прячут рюкзаки с краской под сломанным забором, заваленным пустыми банками из-под энергетиков. В тот же вечер их мать, Сандра, находит в стиральной машине джинсы Лейлы с фиолетовыми пятнами. «Это акрил», — врет Лейла, глядя в экран телефона, где горит уведомление от
Макс Карвер торчит возле кафе на Сансет-бульваре, пряча запотевший объектив под курткой. Его джек-рассел Лаки тянет поводок к столу, где актриса из сериала про зомби доедает авокадо-тост. «Не сейчас, чёрт возьми!» — шепчет Макс, но Лаки уже прыгает на стул, опрокидывая стакан с апельсиновым соком. Звон стекла, крики, вспышка камеры — фото с мокрой от сока звездой у Макса в кармане через десять минут. Дома, в однокомнатной квартире над тату-салоном, он скидывает кроссовки в угол, где валяются