В Мумбаи, на переполненном рынке Кроуфорд, 23-летний Ави Шарма сталкивается с Рией Патель — девушкой из детства, которой когда-то пообещал найти её пропавшего отца. В кармане у Рии — потрёпанная фотография 2009 года: они втроём на фоне полуразрушенного дома в Дхарави. «Ты исчез на семь лет, а теперь приполз, как мокрая собака», — бросает Рья, разбивая чашку *масала-чая* о бетонный тротуар. Ави молча подбирает осколки, зная, что её отец, алкоголик-водитель рикши, связан с бандой, торгующей
В деревне Раджпура, запыленные улочки упираются в старый дворец с треснувшими мраморными ступенями. Махараджа Хобучандра, толстый мужчина в выцветшем тюрбане, каждое утро сидит на веранде, жуя паан и раздавая приказы: «Принести мне самый сладкий джалеби из лавки Гопи!» Его министр Гобучандра, тощий, в очках с переклеенной дужкой, ворчит, перебирая бумаги: «Казна пуста, а вы опять про сладости…» Между ними вечный спор: махараджа хочет построить гигантский фонтан посреди базара, а министр
В пригороде Калькутты, на улице, заставленной лотками с чаем *масала*, 17-летний Арджун находит в старом ящике отцовского рикши потрёпанный блокнот. Внутри — карта с пометкой «Чандигарх, рынок Сабази Манди» и перечнем цифр, похожих на шифр. Его сестра Прия, студентка-биолог, разгадывает: числа соответствуют ингредиентам аюрведических составов из их дедовской аптеки. «Это не случайно, — тычет она в строчку с *харбал* и *ним*. — Папа говорил, дед смешивал травы с металлами... для *расашастры*».
Харипад Манна, парень из деревни под Калькуттой, таскал мешки с рисом на рынок, пока не находил время для старого эсраджа. Инструмент дед оставил — струны ржавые, декой треснувшей, но по вечерам, когда отец спал, Харипад забирался на крышу сарая, щипал струны. "Опять эта какофония!" — орал отец, Шибен, выбегая во двор в исподнем. "Кому нужна твоя музыка? Землю обрабатывать надо, а ты как дурак с деревяшкой возишься". Харипад молча прятал эсрадж под солому, пальцы в мозолях
В Мумбаи Амит Шарма, младший банковский клерк с потрёпанным портфелем, каждый день толкается в переполненном автобусе №214 до офиса на улице Локандвала. Его жена Пратима, в сари с выцветшим узором, тайком берёт деньги из жестяной банки под кроватью, чтобы оплатить уроки математики для сына Раджа. Соседка Мриналини, вечно в бигуди и халате, стучит по трубам, когда Пратима включает старую стиральную машинку после 10 вечера: «Опять грохочешь, как слон!» — кричит она через балкон. Амит втихаря
Знаешь, иногда кино заходит так, что потом неделю не можешь отойти. Вот с этим фильмом у меня так и вышло. Помню, смотрела его поздно вечером, чай остыл в кружке, а я даже не заметила — так втянулась. Там же история… Ну, вроде про обычных людей, но всё как-то переворачивается с ног на голову. Честно? Первые полчаса думала: «Ну когда уже начнётся?» А потом — бац! — и провалилась в этот мир, как в кроличью нору. Диалоги такие цепкие, будто за живое трогают. Особенно момент, где герои молчат, а