Allana De'Nai

Элла Морган, акушерка с татуировкой колибри на запястье, работает в перегруженной городской больнице Бруклина. В родзале пахнет хлоркой и лавандовым маслом, которое она тайком капает из флакончика, чтобы перебить запах крови. Ее коллега, доктор Марк Силвер, в разгар ночной смены бросает: «Ты опять не спала? У тебя под глазами синяки, как у боксера-неудачника». Элла игнорирует, забирает у медсестры карту роженицы-подростка, Лизы Торрес — та плачет, сжимая телефон с треснувшим экраном, где мигают
Эмили Картер, бариста в бруклинской кофейне «Двойной эспрессо», каждое утро взвешивает зёрна арабики на кухне с потрескавшейся плиткой, пока кофемолка гудит, как раздражённый шершень. Джейк Морган, копирайтер из агентства через дорогу, заказывает капучино с корицей ровно в 8:15, тыкая пальцем в экран с потрескавшимся стеклом. «Без этого я бы сегодня уснул в лифте», — бросает он, разглядывая пятно на галстуке. Эмили замечает царапину на его часах Casio — тех же, что носил её отец, — но молчит,
Лила, 27 лет, переезжает в двухэтажный дом на окраине Сиэтла — наследство от тети Марго, которую семья не видела с 1998-го. В первую же ночь она находит под радиатором в ванной потрепанный блокнот с рисунками: повторяющийся символ в виде переплетенных змей, списки дат до 2003 года и карандашный портрет девушки, похожей на саму Лилу. На кухне, за слоем обоев с цветочным узором, обнаруживает выцарапанную фразу *«Они смотрят через трещины»*. Соседка, миссис Энлоу, приносит пирог с ревенем и