Эмир коптит двигатели в отцовской мастерской в Кадыкёе. Каждый день — разбитые «Тофаши» с запахом бензина и крики отца: *"Руль держишь, как бабка кофе! Смотри, где тормоза!"* Вечером, за столиком в чайной с треснувшим стаканом, друг Арда толкает его локтем: *"Слушай, парни с Таксима ищут водилу на ночные гонки. Деньги — как ливни в апреле. У тебя ж руки из плеч растут"*. Эмир молчит, перетирая пальцами сахарную крошку. Дома мать ставит на стол миску чечевицы, шепчет:
Знаешь, есть такие истории, которые как будто подхватывают тебя за руку и ведут сквозь годы? Вот представь: маленький посёлок у Эгейского моря, пыльные дороги, а в местном лицее — двое. Али, этот вечный заводила с учебниками под мышкой, и Эйлюль, которая даже не подозревает, что через пару десятилетий будет щелкать сложные диагнозы как орехи. Он тогда, кажется, просто хотел помочь ей с химией, а в итоге — бац! — заронил в неё эту безумную мечту о медицине. А потом — бам! — Стамбул, огромная
Представь, как это — в одночасье потерять всё: себя, прошлое, настоящее… а будущее? Оно теперь покрыто густым туманом, будто кто-то стёр твою жизнь ластиком. Ни имени, ни лиц из памяти, ни намёка — был ли у тебя дом или ты всегда скитался в одиночестве. Кем ты был? Есть ли у тебя семья, друзья? Или ты призрак, который сам себе неведом? А тут ещё эти люди — уверяют, что видели тебя в другом месте, в какой-то дурацкой одежде, пока ты, по твоим ощущениям, варил кофе в пяти районах отсюда. Как