Том и Элис перетаскивают коробки в полуразрушенный дом на окраине Блэкстоуна. Купили за гроши — риелтор уверял, что «нужен только косметический ремонт», но трещины на стенах и запах сырости говорят обратное. Их дочь Люси, копаясь в кладовке, натыкается на ржавую жестяную коробку: внутри выцветшие фотографии детей в одинаковых платьях и письмо 1947 года с фразой «Они не ушли». Том смеется: «Кладбище артефактов», — но вечером замечает за окном силуэты, будто кто-то стоит в метре от крыльца, не
О, этот фильм! Знаешь, иногда натыкаешься на кино, после которого долго сидишь в темноте, перебирая кадры в голове. Вот здесь — именно тот случай. Главный герой, такой... надломленный, но упрямый, будто ржавый гвоздь, который всё ещё держит скрипучую дверь. Каждая его улыбка — как трещина на фарфоровой чашке, красиво и больно одновременно. Честно? Первые полчаса я вообще не понимал, куда меня занесло. То ли драма, то ли притча, а потом бац! — сцена в полуразрушенной мастерской, где он молча